Как дела, Пискагей?

Как дела, Пискагей?

Давным давно покинул я родную деревню. И хоть она в трех десятках километров от города, грешен, бываю очень редко. Из родственников уже никого нет, а тех, с кем дружил, раз - два и обчелся. Да и то, или они меня уже не узнают, или я их.

Так было и в этот раз. Иду по центральной улице, вижу стоят двое мужиков. И одному и второму, примерно как и мне за шестьдесят.
Присмотрелся, вроде незнакомые. Неожиданно один из них окликает меня:
- Что, не узнаешь?
- Честно говоря, нет.
- А я вот тебя узнал. Толик?
- Ну, да, я, - отвечаю смущенно (уж не помню, когда ко мне так «вольно» обращались).
- А ты кто? - спрашиваю в свою очередь.
- Иван Мещеряков, помнишь?
- Иван... Мещеряков..., - напрягаю память.
- Чижик, - подсказывает он мне.
- А, Чижик! Ну, так бы сразу и сказал!
- Точно, это он! Вроде и не очень-то изменился. Только седина, но это понятно.
Поговорили, кое-что вспомнили. А когда расстались, я невольно задумался над тем, как же они живучи, эти клички, деревенские прозвища! Память перекинула в сороковые - пятидесятые, в босоногое детство. Не было почти ничего: ни нормальной пищи, ни обувки, ни одежонки. У большинства ребятишек отцы не вернулись с войны, матери с зари до зари гнулись на колхозных полях и огородах. Мы, пацаны, были предоставлены сами себе, особенно летом. Как ни странно, жили весело. Почти у каждого из деревенских мальчишек были клички. Как они приклеивались, как рождались?
Ну, со мной все ясно. Фамилия деда была Губарев, в деревне его звали просто Губарь. Меня по нему и окрестили.
А Чижик? Может Ванька Мещеряков малышом чем-то напоминал чижа? Водились тогда эти красивые птицы в наших краях. А, может, все дело в том, что когда подрос, стал заядлым игроком в чижика (была такая детская игра)?
Вспомнились другие сверстники: лица легко, фамилии с трудом, а клички без всяких усилий: Кыла, Вареник, Хритон...
Кыла - Колька, Вареник - Валерик, Хритон - кличка, как и у меня по деду, которого звали Харитон....
Жека, Славуня, Лягун, Косой, Серый, Жулик, Медный, Бублик, Заяц, Пуля, Цыган - тут тоже понятно. Но что значит «Изут», «Жуктан», «Тиля», «Бадай», «Турпас», «Кугут», «Татанок», «Кигак», «Чая»? С именами и фамилиями они никак не связаны. В словарях копался - не нашел их, не обнаружил и среди жаргонных слов. Может, по наследству передавались? Интересно было бы проследить их «родословную». Впрочем, одна кличка родилась, что называется, на моих глазах. Один из одногодков, как и большинство нас, семи - восьмилетних пацанов, с утра до вечера пропадал летом на деревенском пруду. Был мастак по ловле пескарей. В иной день мог до сотни их наловить. Идет с уловом, нанизанным на нитку, кого встретит, обязательно похвастается:
- Вон сколько я пискагей наловил («р» он не выговаривал).
Кто - то из взрослых однажды возьми и скажи:
- Эй, пискагей, как дела?
Ну и пошло: пискагей да пискагей. А потом чуть изменили: «пискагай». И прицепилось это «пискагай» на долгие долгие годы.
Среди кличек были неблагозвучные, оскорбительные, просто некрасивые. Думаю, это связано с образом жизни и поведением отдельных обитателей тогдашней деревни, с какими-то внешними данными и даже физическими недостатками. Тем более, что давали их в большинстве своем, наверное, люди недобрые. Увы, были и такие.
И все же, думаю, пусть это пережиток прошлого, но с прозвищами было веселее жить. По-крайней мере, без них трудно представить уклад жизни тех лет. Был в них особый, что ли, колорит.
Сегодня в моей деревне этого уже нет. И вся она как-то посерьезнела, замкнулась, ушла в себя. Прошедшим летом случилось ехать через село поздним, но таким прекрасным лунным вечером. Нахлынуло.... С городским другом не спеша объехали все улицы - тишь такая, что даже немного не по себе стало. А в мои молодые годы, помню, в это время вовсю хороводили мальчишки и девчонки, взрослые парни и местные невесты. Гвалт, игры.
Случалось, устраивали «кучу малу», а то и кулачки. Но это на выгоне.
А вот на улицах, возле хат, на завалинках и крылечках еще собирались женщины, молодые и не очень. И пели удивительно красивые песни: грустные и веселые, старинные и современные. Особенно славилась своими певуньями наша улица. Увы, на моей родной улице тоже было тихо.
Хотя, говорят, бывает, и сейчас собираются бабы и поют, но редко.
Иное нынче время...

Анатолий ЧЕРНОВ-КАЗИНСКИЙ,
член Союза журналистов России, г. Ставрополь.