Два эпизода из жизни певца

Два эпизода из жизни певца

135 лет со дня рождения Ф.И. Шаляпина
«Я пойду его слушать, если даже он целый вечер будет петь только одно «Господи, помилуй». Уверяю тебя – и эти два слова он так может спеть, что Господь – он непременно услышит, если существует, - или сейчас же помилует всех и вся, или превратит землю в пыль, в хлам, - это уже зависит от Шаляпина, от того, что он захочет вложить в два слова». Это высказывание писателя А.М. Горького отнюдь не преувеличение. Шаляпин действительно создал нечто необычайное и поразительное на русской и мировой сцене. «Сверхчеловек в искусстве», «всеобъемлющий гений», «гениальный самородок», «обладатель неописуемой красоты голоса» - так отзывалась о нем печать.

Великий певец не раз бывал в наших краях.
Еще в начале своей карьеры в мае 1893 года Шаляпин оказался в Ставрополе, где дал концерт. Отправиться в эту поездку его уговорил друг - оперный певец Павел Агнивцев, у которого в Ставрополе служил заведующим Домом офицеров родственник Владимир Худобашев (известная на Ставрополье дворянская фамилия потомственных военных). Этот эпизод, носивший несколько комический характер, так живо запечатлелся в памяти Федора Ивановича, что он описал его в автобиографической повести «Страницы моей жизни».
«Поехали в Ставрополь. По скучной пыльной дороге прибыли в еще более скучный город и тотчас отправились к родственнику. Он принял нас тепло и радушно, охотно начал хлопотать об устройстве концерта, а мы с Агнивцевым стали искать аккомпаниатора. Нам сказали, что в городе есть пианистка, ученица Рубинштейна, дали ее адрес. И вот мы стоим перед маленьким домиком, беседуя с женщиной в подоткнутой до колен юбке, с грязной тряпкой в руке. Она сообщила нам, что ее барыне нехорошо, так что барыня легли в постель.
- А все-таки я скажу ей, что кавалеры пришли.
Пригласила нас войти в комнату, а сама исчезла. Мы сели. Откуда-то из-за стены до нас долетели тяжелые вздохи, стоны. Наконец, приоткрылась дверь и вошла женщина. Лицо у нее было синее, глаза болезненно расширены.
- Я действительно ученица Антона Григорьевича Рубинштейна, но сейчас ни аккомпанировать, ни вообще заниматься музыкой не могу! – объявила она и тотчас же исчезла, крикнув кому-то, - Беги за бабкой!
Мы ушли в некотором недоумении. У ворот мы снова встретили бабу в подоткнутой юбке. Она вертела головой направо и налево, очевидно, соображая, куда ей бежать. Когда я спросил ее, чем больна хозяйка, баба спокойно сообщила:
- Родить собралась...»
Вторая кандидатура в пианистки оказалась молодая блондинка с пышными волосами, особа очень веселая. Она смеялась над всем, что ей говорили. На просьбу принять участие в концерте ответила, что играла с самим Левиным и не может аккомпанировать артистам, которые никому не известны. Кто такой Левин, певцы понятия не имели. Не ведала барышня, что упустила редкую возможность выступить с будущей мировой звездой. Побывав еще в одном месте и не договорившись и там об аккомпанементе, Шаляпин и Агнивцев по рекомендации разыскали четвертую. Она оказалась женой околоточного надзирателя, женщиной миловидной и привлекательной. Несмотря на то, что она смущенно сообщила, что играет только для себя, друзья уговорили ее показать свое искусство. Играла жена околоточного отчаянно плохо, не имея никакого представления о ритме, ноты читала слабо, но артисты сумели за короткое время ее чему-то научить. Концерт все-таки состоялся и прошел не без успеха. Особенно был доволен околоточный.
Неоднократно, начиная с 1898 года, бывал Ф.И. Шаляпин на Кавказских Минеральных Водах.
В Государственном архиве Ставропольского края сохранилась подшивка газеты «Пятигорский листок» за 1904 год, которая подробно освещала очередной приезд Федора Ивановича. К этому времени он получил известность не только в России, но и за рубежом. Весной 1904 года в Италии, в знаменитом миланском театре «Ла-Скала», с триумфом прошли гастроли русского певца. Это еще больше вызывало нетерпение публики, ждущей встречи с артистом.
И вот 14 июля 1904 года Шаляпин приехал в Кисловодск. Газета «Пятигорский листок» писала: «С тех пор, как стало известно, что Шаляпин выступит в Кисловодском театре в целом ряде опер, Кисловодск представляет центральную точку, куда все, кто хоть сколько-нибудь задет эстетическими потребностями, стремятся с неудержимой силой.
Магический звук этого имени имеет свойство притягивать к себе людей, как магнит – железо. Все спешат к нему и неизвестно еще, кто больше: те ли, которые его уже слышали и видели и еще раз хотят подчиниться мощи этого чародея, или те, которые еще не испытывали на себе всей захватывающей силы этого гениального певца-художника...».
Ф.И. Шаляпин выступал с труппой антрепренера В.Л. Форкатти, с которым когда-то в Тифлисе начинал свою оперную карьеру.
20 июля в Курзале состоялся первый спектакль с участием певца. Была представлена опера Гуно «Фауст». В переполненном зале публика с нетерпением ждала появления Мефистофеля. «И вот он явился, - пишет критик, - без всякой чертовщины, не из-под пола, как это обыкновенно проделывается для вящего эффекта.
Раздвинулись черные драпри, появилась громадная фигура в черной мантии, из-под которой виднелось что-то красно-оранжевое, и раздались певучие слова «Я здесь!..».
Его улыбка, жест, каждое движение, звук голоса – все это составляет одно гармоничное целое, неразделимое, дающее сразу цельное впечатление...».
С аншлагом и восторженными рецензиями в прессе прошли выступления и в операх «Жизнь за царя» М.И. Глинки, «Русалка» А.С. Даргомыжского, «Евгений Онегин» П.И. Чайковского, «Борис Годунов» М.П. Мусоргского, «Князь Игорь» А.П. Бородина.
Бенефисным спектаклем 8 августа, в котором Федор Иванович показал двух Мефистофелей – в прологе оперы Бойто и в «Фаусте» Гуно - гастроли завершились. На этом прощальном спектакле произошел инцидент, который потом долго служил предметом разговоров, обсуждений в публике и в местной печати.
А произошло вот что. Во второй картине первого акта, когда Мефистофель является на народный праздник, он (по замыслу режиссера) становится на табурет, чтобы достать кружку с вином, которую держит в руках один из распорядителей праздника, стоявший на возвышении.
Едва Шаляпин-Мефистофель стал на табурет, как он под ним подломился и артист упал на пол. Поднявшись, вскрикнул: «Ведь так можно ногу сломать!». Певец сначала хотел продолжить спектакль, но боль в ноге, очевидно, давала о себе знать, и он, извинившись перед публикой, ушел за кулисы.
Все присутствующие в зале, страшно взволнованные, стали требовать антрепренера Форкатти, скандируя его фамилию. Форкатти же не рискнул появиться перед публикой. Возмущенные зрители рассуждали о том, что Шаляпин, приносящий оперной труппе доход до 3800 рублей за каждый спектакль, вправе рассчитывать на новый табурет, а не «гнилой, купленный по дешевой цене на Кисловодском базаре».
Наконец, после пятнадцати минут тревожного ожидания Шаляпин появился на сцене. Его встретил долго не смолкавший гром аплодисментов.
Автор заметки, рассказавший об этом инциденте, припомнил злополучному Форкатти и то, что тот, назначая бешеные по тем временам цены от 15 до 20 рублей в первые ряды, затем снижал оставшиеся билеты до цены мест в других рядах. А публику это раздражало.
Форкатти вынужден был поместить в «Пятигорском листке» за 14 августа 1904 года «открытое письмо, в котором, пытаясь оправдаться, сообщил, что перед началом оперных спектаклей заказал десять новых табуретов столяру Бушману в 250-й Ахульгинский полк, а не покупал их на базаре. «Что касается падения табурета из-под ног господина Шаляпина, - пишет обиженный антрепренер, - несчастные случаи бывают всюду и везде. Конь о четырех ногах и тот спотыкается. Ф.И. Шаляпин первые два раза, исполняя Мефистофеля в «Фаусте», всякий раз становился одной ногой на табурет, другой на стол. Естественно, что точка опоры тяжести была наполовину на табурете. И естественно, что табурет стоял крепко, не чувствуя под собой тяжести в шесть с половиной пудов. И каждый раз на этот табурет становился режиссер Гецевич для пробы, который тоже весит шесть с половиной пудов, и артист Чугунов. Но на этот раз Ф.И. Шаляпину пришла фантазия не стать, а прыгнуть на табурет обеими ногами – табурет не выдержал, Федор Иванович, потеряв равновесие, покачнулся, и табурет сломался. Федор Иванович не предупредил о своем намерении даже режиссера...».
Как и в наши времена, даже незначительные эпизоды из жизни известных людей привлекали интерес публики и поэтому оказывались на страницах прессы. Но неизмеримо больше та же пресса поведала нам о впечатлениях современников от несравненного голоса и игры великого Шаляпина.

Е. ГРОМОВА, ведущий археограф государственного архива Ставропольского края.