ИНИЦИАТИВА НАКАЗУЕМА

ИНИЦИАТИВА НАКАЗУЕМА
С глубоким уважением ко всем поименованным лицам, журналист, он же - житель Ставрополя с 1963 года Николай Марьевский

Что инициатива наказуема, я знал давно, еще со школьной скамьи, когда наш классный руководитель в ответ на мое предложение привести школьный двор в порядок сказала:
- Вот мы тебе и поручаем организовать ребят для уборки школьного двора от мусора.
С тех пор прошло много лет. Общественный строй изменился... А вот инициатива по-прежнему наказуема, в чем я недавно убедился еще раз.
Сразу хочу предупредить читателя, что описываемые мною события происходили не в каком-то губернском городе N, как любили выражаться классики, а в нашем любимом краевом центре по имени Ставрополь. Двор у нашего дома чистенький, ухоженный, деревья к празднику подбелены, газоны вскопаны, заборчики покрашены. На детской площадке, сооруженной по инициативе партии «Единая Россия» (правда, еще в советское время, а сейчас перекрашенной в голубые и оранжевые, надо полагать, партийные цвета), постоянно слышатся радостные детские голоса, а на скамейках воркуют о былом и думах пенсионеры, обсуждая положение животных в Африке.
Казалось бы, что еще надо современному человеку? Живи и радуйся, наслаждайся уютом. Нет же, усмотрел я, что с обратной стороны дома, под окнами, смотрящими на юг, вместо газонов какие-то буераки, а из-под земли торчат метровые огрызки ржавых труб и остатки ступенек лестницы, ранее выводившей нас, жильцов дома, в большой и светлый мир, а именно - в магазин «Дары природы» крайпотребсоюза. Но сегодня в этом здании нет ни магазина с щедрым названием, ни самого крайпотребсоюза. В блистательно евроотремонтированных помещениях поселилась бдительная организация под названием «Федеральная налоговая служба по Ставропольскому краю». Она отгородилась от внешнего мира, т.е. от нас, модной ныне фигуристой, вычеканенной как монета, изгородью. Так как наша лестница стала упираться в преграду, т.е. в налоговый забор, ее убрали. Но настолько неаккуратно, что ее основание стало походить на плохо вскопанное поле. А тут еще добрые дяди из независимой организации «Электросеть» в поисках неизвестного высоковольтного кабеля усугубили картину своими землеройными аппаратами, и небольшая в общем-то территория превратилась в своеобразную полосу препятствий, покрываясь в теплые времена довольно грубой растительностью, именуемой в просторечии бурьяном, с которым чиновники ежегодно ближе к осени борются на страницах городской газеты, обзывая его карантинным сорняком.
Кроме меня, на эту неприглядную картину, открывающуюся из окон нашего дома, выходящих на юг, порой поглядывали и другие свободные граждане Российской Федерации, в том числе и градоначальник, которого с недавних времен называют на импортный манер мэром, а также некоторые депутаты дум городского и даже губернского масштаба, проживающие в этом же доме № 25 по улице имени незабвенного классика русской и мировой литературы Льва Николаевича Толстого.
Любуясь цветниками и живописными клумбами-картинками у драмтеатра, на главной площади у Дома краевого правительства, да и у городской управы, я загорелся желанием сотворить нечто подобное и под окнами нашего дома.
По простоте душевной позвонил я назначенной недавно исполнительной властью, т.е. сити-менеджером Бестужим, директору «Горзеленстроя» госпоже Ктитаровой Ольге Феликсовне. И поделился своей мечтой. Буквально через полчаса чиновница прибыла на машине и, осмотрев будущий объект, горячо поддержала мою идею и посоветовала обратиться в администрацию Промышленного района к коллегам, отвечающим за благоустройство. И так же быстро удалилась. В промышленной администрации мне популярно объяснили, что дело это надо решать или в нашей управляющей компании, или на уровне мэра города вносить в план благоустройства с последующим утверждением на городской думе.
И тут меня осенило: что же я буду какой-то мелочью беспокоить мэра, да еще и председателя городской думы, у которого и без того дел невпроворот, чтобы заниматься газонами под нашими окнами. И обратился я к человеку, занимающему в нашем губернском городе должность заведующего коммунальным хозяйством. Звали его тогда, этого начальника, Роман Алексеевич, а по фамилии Марченко. Почему я говорю тогда? Потому, во-первых, что было это более месяца назад и на его месте, может быть, уже работает другой товарищ или господин. А во-вторых, в нашем городе в последнее время так часто заводят на различных чиновников уголовные и всякие другие дела, что чем черт не шутит... Вот еще вчера теперь уже бывший губернатор Гаевский в ответ на слухи о его скором увольнении без выходного пособия публично утверждал, что не дождетесь, а сегодня в высоком кабинете уже другой хозяин, единогласно избранный думой Ставропольского края наш новый губернатор Валерий Георгиевич Зеренков.
Короче говоря, через неделю попыток связаться с заведующим горкомхозом мне удалось услышать запыхавшийся радостный голос Романа Алексеевича. Он мне, как родному, тут же заявил, что проблема эта непростая, но он с радостью постарается сделать все, чтобы под окнами у нас с мэром вместо буераков появилась цветущая клумба. И тут же взмолился:
- Николай Семенович, дорогой, только давайте после Пасхи. Сейчас просто дыхнуть некогда.
Я вошел в его положение и согласился. Потом, уже после Пасхи, мы раза три беседовали, как старые знакомые, и он все обещал, что вот сегодня-завтра-послезавтра и т.д., и т.п. В конце концов я не выдержал и решился на отчаянный шаг - «потравмировать» самого мэра Георгия Семеновича Колягина. При встрече поздно вечером у подъезда накапал высшему должностному лицу города на пофигизм Р.А. Марченко. Мэр глубокомысленно изрек: «Побеседую я с ним. Что это он, понимаешь...» Окрыленный, я стал ждать. Шли дни. Вот уже и Первомай на носу, а клумбы все нету. И трубы ржавые торчат, и бурьян в рост двинулся. Что же делать? Посчитал я свою «роскошную» десятитысячную пенсию и думаю: была не была. Нанял специалиста с болгаркой, и он мне всего за тысячу рублей вмиг срезал под самый корешок эти пошлые трубы и даже увез с собой. А я пошел дальше - нанял дворовых бомжей и они всего за пятьсот рублей добросовестно разровняли буераки под нашими окнами и даже порубили поднявшийся после дождичка бурьян.
Я же распоясался до такой степени, что перед самым 9 Мая нанял еще одного «спеца», который подбелил известью и окопал деревья перед домом, посаженные мною почти 30 лет тому назад. Обошлось это мне всего в 200 целковых. Раньше я эту работу выполнял сам, а сейчас, извините, силы уже не те.
Таким образом на благоустройство под окнами нашего общего с мэром дома я растратил всего 1700 р. Старшая по нашему подъезду скромнейшая Анна Пантелеевна (она же супруга мэра), узнав о моих мытарствах, вошла в долю и погасила половину расходов на благоустройство, воскликнув при этом: «Как все стало дорого, однако!» Так что Роману Алексеевичу Марченко, если он еще при должности, остается посеять цветы или попросить это сделать начальницу «Горзеленстроя» уважаемую Ольгу Феликсовну.