Особенность национальной езды

25.09.2013
Особенность национальной езды
Светлана Лазебина

Конечно, я патриот своей страны, но иногда просто невозможно не замечать некоторые глупости, вызванные чисто российской ментальностью, и так и тянет сравнить с Европой. Одна из таких глупостей - это особенность национальной езды в общественном транспорте и несколько своеобразное понимание того, «что такое хорошо, а что такое плохо».
Итак, представьте себе обычную для Ставрополя ситуацию. Утро. Час пик. Полная маршрутка останавливается на остановке, чтобы как можно плотней набить оставшееся воздушное пространство. Это первая наша особенность, ни в одной западной стране мира вы такого не встретите. То ли транспорта в Европе хватает, то ли у водителей зарплата достойная, но вряд ли даже в самом захолустном западном городке вам позволят в общественном транспорте втроем сесть на одно место. Но вот, наконец, дверь дребезжа открывается - что тоже возможно только у нас. В других странах стараются не выпускать на маршрут транспорт, который на ладан дышит. У нас, в общем-то, тоже техническое состояние проверяют, только, видимо, критерии оценки исправности машины отличаются от западноевропейских стандартов. Поэтому маршрутка, дверь которой может открыться на повороте, поломанной не считается. Но вернемся к поездке.
Пассажиры, уже успевшие занять места, с чувством превосходства смотрят на тех, кто еще только пытается занять себе место в салоне. То, что маршрутное такси и так забито под завязку, никого не останавливает, народ уверенно шагает на ступени. А уже внутри начинается утрамбовка. При этом шофер упорно смотрит в окно, пытаясь не обращать внимания на то, что рессоры скоро лопнут. Последние три человека, втянув живот и пригнув спину, пытаются закрыть дверь. В это время водитель уже начинает нервно барабанить пальцами по рулю. Его беспокоит не надпись над окном «Количество мест - 14, количество пассажиров - 14, перевозка стоящих пассажиров запрещена», не сами люди, а то, что они долго садятся, когда он куда-то опаздывает.
Окна и люк закрыты, дышать становится нечем. Я сижу у окна, пытаясь не удариться лбом, рядом еще двое. Над головой кто-то сопит, в затылок кашляет простуженная девушка. В маршрутке уже 24 человека... поехали.
«Резиновый» транспорт отъезжает, мамаши начинают пристраивать своих детей по чужим рукам. Сзади разгорается полемика. Совестливый молодой человек пытается посадить бабулю на свое место. Маленькая женщина практически садится к нам на колени, старушка протискивается к посадочному месту, высокий парень встает и нависает над головой еще одной пожилой дамы. Бабуля, усаживаясь поудобней, продолжает причитать:
- Да зачем же вы меня посадили? Вам же еще работать, а я все равно сейчас приеду и буду дома сидеть.
В соответствии со всеми нормами морали, в общественном транспорте молодежь должна уступать старикам место. Все правильно! Молодой человек молодец! Правда, начиналось все с автобусов и троллейбусов, где можно хотя бы спину разогнуть, но теперь неписаное правило перекочевало и на маршрутки. И вот спросите: «Зачем бабуля, которая едет «сидеть дома», впихивается в переполненную маршрутку, создавая всем неудобства?» Впрочем, она и сама вряд ли даст ответ. Хотя, по-хорошему, ведь можно подождать минут тридцать и спокойно поехать в полупустой маршрутке, никому не создавая проблем. Но увы... Однако едем дальше.
Пассажиры спешат на работу, это понятно. А вот куда постоянно спешат водители маршруток, вопрос риторический. Автомобиль набирает скорость, переходит с полосы на полосу, обгоняя другие машины. Людей в машрутке трясет и кидает, как будто мы мчимся на легком тарантасе с деревянными колесами по булыжной мостовой, как сотню лет назад. Со всех сторон нам сигналят, стоящие пассажиры периодически присаживаются на сидящих, едем, что называется, весело и с музыкой. То, что для европейца смерть, ставропольцу легкая прогулка, и вместо страха в глазах опаздывающих пассажиров мелькают радостные огоньки. Наконец сзади раздается сдавленный крик:
- На остановке.
Но водителю некогда, и он проезжает. Сзади снова кричат, подключаются близстоящие пассажиры, маршрутка резко тормозит на проезжей части, нам снова сигналят, после чего начинается оживленный диалог между водителем и пассажиром. Хлопает дверь, водитель громким шепотом прощается с «идиотом». Кто-то одобрительно кивает, кто-то хихикает, некоторые недовольно кривятся. Но в маршрутке остался только 21 человек, воздуха стало больше, кто-то перестал сопеть над моей головой, ехать дальше уже приятней.
И вот долгожданная пробка. Стоим только минут пять, но в салоне становится жарче, народ шевелится, обмахивается, вздыхает. Впереди авария, точнее, одна машина слегка поцарапала бампер другой. Водители перегородили две из четырех полос и ждут полицию. Рядом стоит патруль ДПС, но он помочь не может, ребята на работе. Наша переполненная маршрутка с затемненными окнами протискивается в левый ряд за столкнувшимися машинами, в правом ряду продолжают работать ребята из ДПС... Едем дальше.
У стоящей женщины начинает звонить телефон, она опирается частично на спинку сидения, частично на плечи сидящего пассажира и начинает на ощупь разыскивать предмет, издающий: «Каменная леди, ледяная сказка...» Оказалось, что муж не смог найти сосиски в холодильнике.
На следующей остановке, поправляя помятые прически и пиджаки, косясь на истоптанную обувь, вываливается половина пассажиров, и я наконец могу сесть так, как мне удобно. Спереди снова просят:
- На остановке.
Водитель опять спешит и проезжает мимо. Снова просят, короче, все по отработанной схеме. Уже на проезжей части из маршрутки выходит хрупкая девушка, и жестом боксирующего Кличко закрывает дверь. Водитель раздосадованно давит на газ, маршрутка ревет и прыгает. Но уже через пять минут оба забудут об инциденте, и никто ни на кого, как говорится, не в обиде. Просто «штатная» ситуация, каких много.
На всякий случай перемещаюсь вперед и произношу заветное: «На остановке». Шофер шепчет: «Хорошо» и набирает скорость.
- Так вы остановите?- недоумеваю я.
Мне повезло, успела напомнить, и не пришлось ходить по клумбам. Я закрываю дверь, а в маршрутке остается еще человек шесть, и они едут дальше...
Хотя если подумать, то дальше уже некуда.