Вы здесь

Киндер-войнушки. Как записные моралисты из сети навязывают нам бесчеловечность

Сообщение об ошибке

Notice: Undefined variable: o в функции include() (строка 601 в файле /www/vhosts/st-vedomosti.ru/html/themes/bartik/images/bg.jpg).
Аватар пользователя admin

 

Всю прошлую неделю Ставрополье гремело, обсуждая две «детские» истории, произошедшие в станице Староизобильной Изобильненского городского округа и в хуторе Восточном Советского городского округа. Впрочем, из «детского» в них только пострадавшие - несовершеннолетние малыши. Обидчиками которых выступили те, кто даже не столько по закону, сколько по зову крови должны были защищать и оберегать своих чад,  - родители. Однако, как уверяли социальные сети, вышло иначе.

Первым скандал прогремел в станице Староизобильной, когда в СМИ появилась информация, что ставропольские следователи возбудили уголовное дело в отношении 28-летнего мужчины, подозреваемого в захвате заложника. Коим оказался собственный ребенок нерадивого папаши. По версии следствия, днем 9 августа в полицию Изобильненского городского округа позвонила жительница станицы и сообщила, что поссорилась с сожителем, и тот выгнал ее на улицу. В квартире осталась их восьмимесячная дочь. После чего гражданский супруг стал угрожать, что зарежет себя и малышку, и требовать выкуп в размере 70 тысяч рублей. Вскоре на место ЧП выехали сотрудники районного отдела МВД и в ходе спецоперации обезвредили злоумышленника.

Все равно его не брошу?

Вот такая жуткая история, где есть негодяй - отец с отягчающим «анамнезом» в виде судимости за наркотики, сходящая с ума от тревоги мама девочки Жанна и целая армия диванных экспертов, не скупящихся на призывы об изъятии малышки из семьи. Дескать, в нормальных семьях такого не случается. А тут же родители явно не из благополучных. Павел официально нигде не работал, Жанна в прошлом серьезно выпивала, а дальше традиционное - государство воспитает. Причем подлила масла в огонь и позиция самой мамы, которая вместо того, чтобы грудью идти вперед против «опасного рецидивиста», вдруг заявила: «Я не хочу, чтобы его сажали». И вообще: «Паша – хороший. На него это было так непохоже. Мужа сильно ударили по голове в тот вечер, вот и нашло нечто непонятное». А после и дальний родственник парня стал уверять, что никакого требования выкупа не звучало, 70 тысяч рублей изначально были превратно истолкованы. Мол, на суде он расскажет все. Впрочем, готов был разъяснить и нам, когда семья согласилась на встречу, но…

 Вопреки договоренностям в станице Староизобильной нас никто не ждал. Телефоны гражданской жены и двоюродного брата Павла по приезде на место резко замолчали. Зато из окон местного общежития, где и произошла сия житейская драма, несся отборный мат с рассуждениями о продажной прессе, приехавшей что-то вынюхивать. Той самой, которая теперь стояла возле обшарпанного подъезда, впав в ступор не столько от «аромата» истины, сколько от «амбре» гниющего мусора, застаревших сигаретных бычков и алкогольных паров. Право, может, разруха и кроется в головах, но и внешняя среда обитания тоже формирует человека.  Сложно думать и рассуждать о высоком искусстве, когда с утра до вечера в раскрытую форточку несутся звуки соседских застолий и семейных разборок.

Между тем, как рассказывают станичники, Павел сызмальства рос в неблагополучной семье, где всех троих детей, по большому счету, воспитала улица. Но если в старшей сестре она выработала бойцовский дух, позволивший ей сделать карьеру в Москве, Павел «связался не с той компанией», резюмируют наши собеседники. Мол, захотел легких денег, гулял с приятелями, те попросили передать сверток по адресу, он понес - там сотрудники полиции, а в посылке наркотики. «Так и загремел в тюрьму по глупости», -  вздыхают сердобольные станичники.

Что из этого правда - сказать сложно. Но вышел из мест не столь отдаленных молодой 23-летний парень с клеймом уже не трудного подростка, а матерого уголовника. Когда и на работу толком не можешь устроиться, и общество на тебя смотрит косо. Одна радость – велосипед и собака. Так и жил бобылем несколько лет - выпивал, курил, хватив лишку, не избегал драк, пока не сошелся с Жанной, такой же обожженной жизнью. А точнее, пагубными пристрастиями.

 В Староизобильном до сих пор на слуху алкогольные подвиги нашей героини, закончившиеся лишением ее родительских прав на старшую дочку. Девочку тогда увезли в другую деревню к родственникам, подальше от вечно пьяной мамы. Поэтому многие из односельчан, вспоминая тот кошмар, со скепсисом относятся к уверениям оптимистов, что аморальный образ жизни Жанны в прошлом, и что ожидание совместного ребенка не просто разбудило в ней материнские инстинкты, но и стало мощным стимулом для пары кардинально измениться в лучшую сторону.

Их просто как подменили…

Нет, постоянную работу Павел не нашел - все же мы про жизнь, а не про сказку. Да и Жанна, как молвят, во время беременности могла пропустить стопарик-другой. Однако несмотря на «нюансы», все-таки это были уже другие, взрослые люди. Люди, несущие ответственность за бьющегося под сердцем ребенка.

 - Долгое время в их квартире были отключены газ, свет, вода за неуплату. Однако ребята нашли деньги и оплатили всю задолженность перед рождением малышки, чтобы снова пользоваться коммунальными услугами. Сделали ремонт в квартире. Я сама видела, как Жанна уже на солидном сроке беременности клеила обои, готовясь создать для дочери комфортные условия проживания. Да и со старшей дочкой она нашла слова, чтобы та простила ее. Ника сейчас студентка колледжа и нередко приезжает к маме, чтобы помочь с сестренкой, - рассказывает об «обыкновенном чуде» местная жительница Валентина.

 Ничего  плохого не могут сказать станичники и о Павле. Мол, да, официально не работал, но брался за любые подработки и в совхозе, и на стройке, и грузчиком. Не пил. Если и приходил в магазин, то только за продуктами. Вежливый, тихий, скромный. Все так же на велосипеде по улицам катался. «Совсем не тот злодей, как его по телевизору выставили», - вступается за горе-отца старшее поколение староизобильненцев. Что же касается молодежи, они не столь добродушны, отсылая нас к поговорке про тихий омут, и что не просто так за Павлом закрепилось прозвище Черт. Мол, да, тихий, но не потому, что по природе такой, а просто есть парни посильнее и авторитетнее в станице. Вежливый? Пройдите вечером мимо окон их квартиры, расположенной на первом этаже, когда оба сожителя выражаются отнюдь не на французском диалекте. Мирный? Ему и нахлобучили в тот вечер вроде как за то, что к чужой девушке приставал, и та вроде как даже написала заявление в полицию, и статья вроде как будет недетская.

Однако в чем все же сходятся оба поколения староизобильненцев, так это, что Павел и Жанна ждали появления на свет дочурки. Малышка была желанным ребенком в этом гражданском браке.

 - Знаете, какой Паша счастливый ходил, когда дочка родилась? Каждому в станице рассказывал, что стал папой самой красивой принцессы. А сколько с коляской по улицам гулял. И с Жанной, и сам. Поэтому не верим мы, что мог сотворить такое. Он трясся над своей дочкой, - снова и снова недоумевают люди.

За Жанну и вовсе вступается «тяжелая артиллерия» в лице главы села.

 - За время беременности ее как подменили. Их малышке восемь месяцев, Жанна не пропустила ни одного осмотра у педиатра. Мы, учитывая прежний багаж семьи, неоднократно приходили к ним с проверками как самостоятельно, так и с районными сотрудниками соцопеки, и ни разу семья не вызвала нареканий. Хотя этот дом проблемный, оплотом морали его не назовешь. Здесь проживают неблагополучные семьи, откуда уже приходилось изымать детей для их безопасности, но Павел и Жанна любят свою дочку. Все наши проверки были внезапными, без предупреждения, и девочка всегда была чистенькая, умытая, здоровая. В квартире тоже убрано. На кухне свежая еда. Даже в период коронавируса, когда мы приносили им как малоимущим продуктовые наборы, в холодильнике было мясо, овощи. Поэтому для нас и дико сейчас слышать вопросы, почему ребенка не забирают из семьи. Потому что на данный момент не к чему придраться. Жанна не пьет, следит за ребенком, у девочки есть подгузники, игрушки, одежда. Мать ни разу не вызывалась на заседания ПДН, на нее не жалуются соседи. Мы даже после этого ЧП были у нее, и никаких претензий не поступило,  - рассказывает Елена Иванова. На наш же вопрос, откуда взялась такая немыслимая жестокость, она лишь разводит руками - сами не понимаем, ничего не предвещало беды.

 Однако та случилась. И, повторюсь, не одна. Ведь пока интернет-сообщество еще с залихватской удалью копошилось в грязном белье Павла и Жанны, в социальных сетях с бешеной скоростью набирал просмотры другой видеоролик.

«Маугли» с хутора Восточного

Теперь про многодетную маму Ольгу с хутора Восточного Советского городского округа. И про ее трех деток, которых толпа громко на всю Россию окрестила Маугли и ринулась спасать от якобы нерадивой мамаши. Правда, «спасение» традиционно заключалось в смаковании ужасных бытовых условий, в которых проживают несовершеннолетние дети. Мол, смотрите, люди добрые: света нет, воды нет, газа нет, везде антисанитария полная. И – о, ужас - дети голыми спят на деревянном днище кровати, где нет ни матраса, ни одеяла. В общем, концлагерь да и только развернулся под самым носом социальных служб.

И люди смотрели. И люди видели. Однако нечто большее, нежели хотели показать доморощенные моралисты. Да, детки раздетые. Но на улице жара, которая в восточных регионах края чувствуется наиболее остро. Дожди там редкость. Воздух стоит. Зато обжигают зноем и гонят пыль в дома суховеи. Поэтому голые малыши, разгуливающие в пределах частного домовладения, не такая уж редкость для сельских поселений. Впрочем, и городских тоже. Особенно если малыши чистенькие, упитанные, подстриженные. Как ни крути, совсем не похожие на одичавших и выросших вдали от цивилизации бедолаг.

Чего не скажешь об операторах съемки. Во-первых, без разрешения проникнувших в чужой дом. Во-вторых, демонстративно игнорирующих его владелицу, которую на кадрах не видно, зато слышно, как мама деток растерянно спрашивает: «Вы что делаете? Зачем?»  А после что-то пытается объяснить незваным гостям, больше похожим на оккупантов. Но видно, что «сердобольные» общественники на диалог не настроены. Зачем он нужен?

Ведь тогда выяснится, что рядом с этой развалюхой располагается летняя кухня, в которой есть и вода, и газ, и электричество, и мебель, и даже холодильник, забитый едой, где и проживает Ольга со своими тремя детьми. А заброшенное и погрязшее в мусоре строение хоть и больше, и просторнее, но вот недосуг ей его отремонтировать. Да, не по-хозяйски, да, нерационально, но таких историй в крае и по стране тысячи. И они не взрывают социальные сети! Их не показывают по телевизору. И возле калиток не дежурит федеральная пресса, которая спит и видит, как бы под белы рученьки отвезти маму в Москву на телевидение.

Мол, пусть там на всю страну оправдывается и объясняется, что никакая она не пьющая и даже не выпивающая мать. Да и некогда ей рюмки опрокидывать, если работает дояркой в хозяйстве, числится на хорошем счету, а после смены бежит домой к трем несовершеннолетним детям. И пусть в тесноте, но все жили мирно, дружно и счастливо, и никого на хуторе такой расклад не смущал, пока в социальных сетях не появилось данное видео.

К слову, у Ольги есть еще трое деток, которые живут с отцом. Нынешним летом на двоих из них она также получила «путинские» пособия по 10 тысяч рублей. И, как рассказывает молва, недавно за деньгами приезжал экс-супруг. Вроде как ничего не получил от нее. А через несколько дней после его отъезда вдруг всплыл этот ролик. Случайность?

Хотелось бы верить, что просто добра детям хотели. Но добро не бывает с кулаками. Не начинается с требований отдать детей в детдом. Да и сами «правдолюбы» не с камерами должны были приехать, а с тряпками, вениками, швабрами, конфетами и фруктами для деток. И вызвать на место органы опеки, а не через социальные сети обличать всех и вся, навязывая свои жизненные устои и показывая на видео лица детей. Вот уж где действительно гуманность «зашкаливает», равно как и налицо забота о хрупкой детской психике. Да и была ли эта забота?

Святее святых да для монастырей чужих

Как показала данная история, помогать на словах мы все скорые. А когда же дело доходит до конкретики, спасение погрязшей в мусоре семьи ложится на плечи сельской и районной администрации, главы СПК «Агрофирма «Восточное» Александра Харина, односельчан. Ведь не шумящее и бушующее интернет-сообщество, не авторы ролика, а именно неравнодушные земляки сегодня помогают Ольге погасить задолженность по коммунальным услугам, штукатурят стены, чинят проводку, закупают обои, люстры, мебель, чтобы привести дом в порядок и успокоить сердобольных моралистов, что вот теперь детки вернутся в достойные условия проживания. Вернутся из реабилитационного центра временного пребывания детей, куда их поместили на время ремонта.

К слову, как замечают сами хуторяне, дети очень привязаны к маме, а мама к детям. В садик и школу ребята ходят опрятно одетыми, чистенькие, накормленные, все прививки сделаны. Да и, по большому счету, семью нельзя назвать бедствующей. Со всеми детскими выплатами, пособиями, зарплатой - суммарный годовой доход Ольги составляет около 600 тысяч рублей. Это по словам муниципальных властей, которые, как правило, могут и приукрасить ситуацию. Но если даже эту сумму поделить вдвое, на 25 тысяч в селе и с подсобным хозяйством прожить можно. И можно самостоятельно сделать ремонт и не доводить ситуацию до скандала российского масштаба, когда бардак в голове перерос в бардак в доме. Но это уже другая история – личной культуры и воспитания.

Которых, увы, не хватило всем участникам этих житейских историй. Когда одни, возомнив себя святее папы Римского, напрочь забыли простую истину - не суди и не судим будешь. А если хочешь сделать доброе дело, помогай молча. Без обличающих роликов, без оценочных суждений, без той грязи, что «добродеятели» вылили на семьи. Вылили и скрылись по ту сторону социальных сетей, предоставив другим разгребать последствия такой «правды». А мамы не успевают провожать вереницы комиссий, отреагировавших на сигнал и нагрянувших с проверками, не нарушаются ли права детей.

К слову, что еще наглядно продемонстрировали данные истории, так это насколько современному обществу необходим новый формат работы социальных служб. Новый институт, в котором должна быть и социальная, и психологическая помощь для людей, оказавшихся в непростой жизненной  ситуации, куда бы те же мамы не боялись обращаться за помощью без риска нарваться на ледяной прием, хамское «чем думала, когда рожала столько» и перспективы вообще остаться без детей.

Как и так же остро сегодня стоит вопрос об индивидуальном сопровождении тех, кто решил начать жизнь с чистого листа и теперь стоит на перепутье. Когда и обратно в прошлую грязь не хочется, но и впереди маячит только пренебрежительное отношение и отторжение толпы, не желающей дать тебе шанс и, следовательно, снова подталкивающей к пропасти. Да, это о Павле. И нет, никто не говорит, что он белый и пушистый. Все мы не без греха. Но кто знает, как повернулась бы его жизнь, если бы после зоны молодой 23-летний парень попал в здоровую среду, а не выкарабкивался сам?

Но в чем можно быть уверенным наверняка,  что миссия каждого взрослого заключается в том, чтобы делать детей счастливыми. Однако когда мы так легко со своими жизненными уставами лезем в чужой монастырь, топаем там ногами, с пеной у рта доказываем, что детям в казенном доме будет лучше, чем с мамой, живущей по своим, а не нашим правилам, требуем «изъять, наказать, меры принять», ничего толкового у нас не получится. И из нас тоже. Потому как, выразив свою «гражданскую позицию», после мы возвращаемся к своим детям, целуем их на ночь, и напрочь забываем о тех, кто из-за наших «благих намерений» сейчас ворочается в казенных кроватках и тоскует по своей «неправильной маме».

Марина Кандрашкина.

Фамилии и имена героев изменены.

Фото из свободных источников

Номер выпуска: 
Оцените эту статью: 
Средняя: 5 (5 голосов)

Добавить комментарий

CAPTCHA
Этот вопрос помогает Нам определить, что Вы не спам-бот.
11 + 8 =
Решите эту простую математическую задачу и введите результат. Например, для 1+3, введите 4.