О ЧЁМ ГОВОРЯТ ПРИЗРАКИ ПОД БАЛКОНОМ?

О ЧЁМ ГОВОРЯТ ПРИЗРАКИ ПОД БАЛКОНОМ?

Информация из газет, радио и телепередач иногда поражает нелепостью. Например: «дом старый, ему уже треть века». Недавно был на улице, где прошли детстве и юность. Там дома, коим уже за сто лет, выглядят лучше недавно возведенных. Снаружи и внутри. Некоторые дома на Барятинской улице (так ее называли до 1935 года) связаны с биографиями людей, которые эти дома возвели и в которых жили до того времени, когда частная собственность (за исключением одежды, мебели, посуды и т.п.) была объявлена вне закона.

В силу разных обстоятельств мне довелось учиться в школе рабочей молодежи (СШРМ) города Ставрополя. В первом послевоенном 1945 - 46 учебном году в сапогах, ноговицах, стеганых телогрейках и даже в шинелях вечерами приходили на уроки учащиеся вечерней школы, днем работавшие на предприятиях и в учреждениях города. ШРМ размещалась рядом с парком, в здании средней школы № 1. С шести до десяти часов вечера к нам приходили учителя, уставшие после уроков в дневной школе. Среди них запомнилась Нина Григорьевна Кускова.
Никто не знал, что испытывала пожилая учительница химии - одна из четырех дочерей архитектора, создавшего шедевры городской архитектуры, ежедневно проходя мимо родительского дома, «экспроприированного» большевиками. Здесь отныне проживало высокое начальство - одно время у входа дежурил часовой. Архитектора с семьей выдворили во флигелек, который отгородили от отнятого дома забором. И какие чувства испытывала она, когда заходила в классные комнаты, в которых гимназистке довелось провести часть жизни. Четыре сестры Кусковых учились в Ольгинской гимназии, здание которой унаследовала школа № 1. В ней ютилась и наша вечерняя школа.
Гимназия была вторым домом сестер Кусковых - во двор учебного заведения можно было попасть через калитку из сада. Эту калитку заделывали наглухо и вновь устраивали в зависимости от статуса особняка и прихотей обитателей. Любопытное совпадение - в Ольгинской гимназии учились и четыре сестры Торбиных, которые жили в большом доме на противоположной стороне улицы. Дом заслуживает особого внимания - но об этом позже. Кусковых и Торбиных связывало многое. Девочек - учеба в гимназии, а их отцов - тесное сотрудничество в градостроительстве. Несмотря на то, что семьи были, как говорят в наши дни, многодетными, жили они не бедно. И по этой причине разделили участь преуспевавших до 1917 года граждан России - были разорены и унижены. Судьба разбросала сестер Кусковых (кроме Нины Григорьевны) по республикам и городом СССР. О судьбе родителей и детей Торбиных известно лишь то, что их изгнали из родного дома. Григорий Павлович Кусков ушел из жизни в трагическом 1937 году.
Судьба распорядилась несправедливо - люди, делавшие одно дело, по-разному оценены потомками. К Григорию Павловичу Кускову, архитектору, с полувековым опозданием все же пришло признание - его имя увековечено в мраморных табличках на стенах выдающихся зданий Ставрополя. А вот Торбин, генеральный подрядчик, который воплощал в жизнь большую часть задумок Кускова, незаслуженно забыт. Архитектура - это искусство не только проектирования, но и возведения зданий. А в этом Адриан Георгиевич Торбин преуспел, о чем говорят шедевры архитектуры города Ставрополя. Тандем Кусков - Торбин создали храм Андрея Первозванного, здание мечети, многие другие знаменитые здания города.
Чтобы оценить сооружение, недостаточно обойти его вокруг. Надо еще и увидеть работу специалистов, привлеченных к строительству. А их даже перечислить трудно. Камнетесы обрабатывали каждый камень, другие аккуратно возводили стены. Резчики по дереву создавали деревянные кружева, которые можно видеть на окнах и в карнизах. Жестянщики творили чудеса с материалом, создавали вычурные навершия на башенки и шпили. Кузнецы плели вязь ограждений для балконов, для ворот и калиток. А еще надо было завезти кое-что из заморских стран. А главное - надо было организовать работу строителей. Наиболее талантливым из организаторов строительных работ в Ставрополе был Торбин.
В далекие тридцатые годы прошлого века на Красной улице (позже - Сталина, затем Карла Маркса) мы, вездесущие мальчишки, с любопытством разглядывали каменные фигуры фантастических существ - женщин - русалок. Четыре химеры поддерживали плечами и головами большой балкон двухэтажного дома. От старших мы знали, что этот дом имеет собственное имя - «Губернаторский дом». А скульптурные изваяния называют кариатидами. Фигуры эти дожили до наших дней, а само здание претерпело изменения. Построенный в 1902 году по проекту архитектора Кускова Дом губернатора в середине ХХ века был надстроен. Третий этаж сохранил стиль сооружения. Но крыша потеряла башни, признанные «архитектурными излишествами».
Когда наша семья перебралась с Соборной площади на Барятинскую улицу, мы с удивлением обнаружили и на ней дом с кариатидами. Правда, меньший по размерам. Балкон этого дома опирался на плечи двух женщин-русалок. Однажды мы стали очевидцами странного события: рабочие, орудуя ломами, кирками, зубилами и молотками, срубали фигуры под балконом. Не поддаются рациональному объяснению действия людей, разрушивших кариатиды. Причины вандализма, вероятно, кроются в особом мышлении «строителей коммунизма». Барятинская улица, названная в честь генерал-фельдмаршала, героя Кавказской войны, князя Барятинского, была переименована - стала Комсомольской. Вероятно, это было сделано потому, что в доме с кариатидами разместился штаб подручных большевиков-комсомольцев. И они, видимо, посчитали, что рядом с красных флагом, украшенным серпом и молотом, не место химерическим фигурам. Нам казалось, что балкон, лишившись опор, вот-вот рухнет. Однако он простоял до наших дней. На ажурном обрамлении балкона красуются буквы - инициалы строителя и владельца дома Адриана Торбина. На этом доме, который ныне занимают городской радиоузел и известная компания связи, сохранились следы от кариатид в виде бледных призраков под балконом. Несведущие краеведы утверждают, что кариатиды на Доме Торбина были срублены до революции, по иску, возбужденному губернатором. Якобы он был возмущен тем, что были скопированы украшения его резиденции. Однако на деле все было наоборот. Табличка на доме Торбина уведомляет о том, что это «архитектурный памятник второй половины ХIХ века», а губернаторский дом, как известно, возведен в начале ХХ века. Получается, что Губернаторский дом - «увеличенная копия» Дома Торбина. Оба дома были возведены по проектам Кускова, у которого были пристрастия к древнегреческому стилю. Раньше сходство между домами было заметно с первого взгляда, по кариатидам. Без кариатид сходство менее заметно. Но известняк-ракушечник, в сочетании с кирпичными стенами, и огромные окна выдают сходство.
Надо надеяться, что пройдет немного времени, и на шедеврах архитектуры города Ставрополя, рядом с фамилией архитектора Кускова и других зодчих конца Х1Х - начала ХХ века, появится и фамилия Торбина. Талантливый организатор строительного дела Адриан Георгиевич Торбин заслуживает не меньшей благодарности потомков, чем архитектор Кусков. Они оба - звезды первой величины среди строителей Ставрополя. Призраки под балконом говорят об уровне интеллекта тех людей, которые уверовали в химерические бредни большевиков о «всеобщем равенстве и братстве». Говорят призраки и о том, что нельзя слушать тех, кто уже в наши дни требуют «отнять и поделить». Отнять у работящих и преуспевающих, «поделиться» с ленивыми завистниками?

Владимир ИВАНОВСКИЙ.