«ПОВОЮЙ НЕМНОГО...»

«ПОВОЮЙ НЕМНОГО...»
Анатолий ЧЕРНОВ-КАЗИНСКИЙ, член Союза журналистов России

Эти слова взяты из книги ученых-историков братьев Роя и Жореса Медведевых «Неизвестный Сталин», выпущенной издательством «Время» в 2007 году. Речь идет о генерале армии Иосифе Родионовиче Апанасенко, которому 15 апреля исполняется 120 лет. Один из очерков книги называется «Сталин и Иосиф Апанасенко». Автором этого очерка является Р. Медведев, поэтому я буду по ходу рассказа ссылаться на него.
Мы знаем о нашем прославленном земляке-ставропольце немало. Он родился 15 апреля 1890 года. Герой двух войн: Первой мировой и Гражданской. Обладал незаурядным полководческим талантом. Его имя, несомненно, могло бы быть в ряду самых знаменитых полководцев и Великой Отечественной. Но он самые тяжелые ее годы служил на Дальнем Востоке. И именно эта часть его боевой биографии остается малоизвестной. Речь идет о сравнительно небольшом временном отрезке: с февраля 1941-го по май 1943 года, но, может быть, самом ярком, значительном и героическом периоде в его жизни.
Восполнить пробел нам поможет книга, о которой было сказано вначале.
...В феврале 1941 года генерал-полковник Апанасенко, до того прокомандовавший более трех лет Среднеазиатским военным округом, назначается командующим войсками Дальневосточного военного округа - Дальневосточным фронтом (ДВО был преобразован в ДВФ еще в 1938 году. Из истории хорошо известно о кровопролитных сражениях, которые вели войска этого фронта с японскими захватчиками в 1938 году в районе озера Хасан и в 1939-м в районе реки Халхин-Гол). Генерал армии, а именно тогда ему было присвоено это звание, приступил к командованию ДВ фронтом. Здесь с наибольшей силой проявились масштабность его стратегического мышления, интуиция и многие другие необходимые крупному военачальнику качества. При этом не надо скрывать и того, что Иосиф Родионович не отличался с подчиненными интеллигентными манерами, высокой культурой общения и поведения, случалось, срывался в гневе, проявлял грубость, не стеснялся в выражениях. Но чего не было, отмечают исследователи его личности, так это болезненного самомнения и откровенного самодурства. К этому следует добавить редкий природный ум, которым он обладал, стремление глубоко и всесторонне вникнуть в проблему, способность взять и применить в деле самое ценное и важное из того, что предлагают стоящие ниже его по служебной лестнице. Приняв решение, всю ответственность брать на себя. Не подставлять под удары подчиненных.
Коротко об обстановке на восточных границах в начале 41-го и далее, с началом Великой Отечественной войны. Она была напряженной.
Одновременно с нападением Германии на СССР должно было начаться и нападение Японии на Советский Союз.
Как стало известно из захваченных в 1945 году документов Квантунской армии, ее командование имело к началу 1941 года утвержденный в Токио конкретный и тщательно разработанный план операций по оккупированию всей советской территории к востоку от озера Байкал и уничтожении на Дальнем Востоке и в Сибири советских вооруженных сил (к началу войны Квантунская армия, дислоцированная вдоль советско-монгольской границы, насчитывала 700 тысяч человек). Предполагалась также и полная оккупация дружественной нам Монголии. Естественно, необходимой предпосылкой для успешных действий своих армий японское командование считало возможность массированными ударами своих пехотных частей и авиации прервать движение по Транссибирской магистрали.
По ряду причин эти планы остались неосуществленными. Но кто мог гарантировать, что события, в случае резкого ослабления ДФ, а тем более в случае сдачи Москвы, не начнут развиваться по такому сценарию? И надо помнить, что все войны, которые в ХХ веке вела Япония, она начинала внезапным нападением на противника.
Еще на этапе знакомства с оперативными картами штаба, Апанасенко неожиданно обнаружил, что вдоль большей части Транссибирской железнодорожной магистрали с ее десятками мостов и тоннелей, нет надежной шоссейной дороги. Это делало войска очень уязвимыми, так как во многих местах железнодорожное полотно проходило совсем недалеко от границы, и японцам достаточно было бы взорвать какой-либо мост или тоннель, чтобы лишить дальневосточную армию возможности свободного маневра. Командующий принял решение: построить силами армейских частей и местного населения тысячу километров прочной дороги, установив предельно сжатый срок: пять месяцев. Можно только представить какой это был труд, но задача была выполнена. Дополнительно были приведены в порядок и все подъездные пути к воинским частям.
C началом войны командующий находился в сложном положении. С одной стороны, опасность войны на востоке требовала наращивания войск округа. C другой - тяжелейшая обстановка на советско-германском фронте требовала переброски на запад самых боеспособных и подготовленных воинских частей и соединений, и особенно в крайне неблагоприятную летнюю и осеннюю кампанию 1941 года. В это время из состава Дальневосточного и Забайкальского фронтов по приказу Ставки были отправлены главным образом под Москву 12 стрелковых и пять танковых моторизованных дивизий - в общей сложности свыше 122 тысяч человек, более двух тысяч орудий и минометов, БОЛЕЕ ДВУХ ТЫСЯЧ ЛЕГКИХ ТАНКОВ, 12 ТЫСЯЧ АВТОМАШИН, 1500 тракторов и тягачей. Рой Медведев считает, что без сибирских, среднеазиатских и особенно дальневосточных дивизий Красной Армии не удалось бы отстоять Москву, а тем более организовать здесь мощное контрнаступление. Следовательно, вклад генерала очевиден. Его усилиями Дальневосточный фронт был превращен в настоящую кузницу военных кадров. Здесь прошли подготовку тысячи маршевых подразделений, новобранцев, направленных сюда для обучения со всего Союза.
Но, отправляя дивизию за дивизией на запад, Апанасенко не мог смириться с тем, что вверенный ему фронт ослабевает. И он пошел на шаги, которые могли стоить ему очень дорого. На место ушедших на запад полков и соединений, на те же самые позиции, ставил новые, причем в большинстве под теми же номерами.
Это был тот самый случай, когда инициатива могла быть строго наказуема. Формирование новых, не согласованных с Москвой воинских частей, категорически запрещалось. Апанасенко сделали исключение или попросту закрыли глаза.
Складывалась интересная картина: немецкая разведка докладывала своему командованию, что дальневосточные дивизии воюют на западном фронте, а японские военные разведчики информировали свое начальство, что все дивизии ДВФ занимают те же позиции, воинские части остаются на своих местах, их номера не меняются.
Командующий, используя свои полномочия, а они у него были практически неограниченные, ведь в условиях военного времени все, включая и первых секретарей райкомов и горкомов партии, обязаны были выполнять его решения, пошел дальше. Он поставил дело так, что и на Дальнем Востоке, и в Сибири стали призывать на службу мужчин 50-55-летнего возраста, всех, кто мог держать оружие. Организовал новые военные производства, на которых было налажено изготовление мин, минометов, снарядов, патронов.
Но и это еще не все. Командующий направил во многие лагеря Колымы и Дальнего Востока своих доверенных офицеров с заданием действовать от его имени: выявить и вернуть в армию наиболее подготовленных в профессиональном отношении бывших кадровых военных, ставших жертвами массовых репрессий 1937 - 1938 годов.
В Москву полетели жалобы на военачальника, тут уж, казалось, явно превышающего свои полномочия, да еще и вступившего в конфликт со всемогущим ведомством - НКВД, но и эти «сигналы» остались без последствий.
СТАВИТЬ ВСЕ В ЗАСЛУГУ НАШЕГО ЗЕМЛЯКА, разумеется, нельзя, но безусловно: весенне-летний период 1942 года мог закончиться для нашей страны катастрофой, если бы Дальний Восток не смог направить на действующие фронты новые эшелоны хорошо обученных и вооруженных бойцов, тысячи подготовленных командиров.
В первые два года войны из состава ДВФ было отправлено на Запад два корпусных управления, 17 стрелковых, три танковых, две кавалерийских дивизии, две воздушно-десантные и четыре стрелковые бригады, десятки бомбардировочных и истребительных полков, частей и подразделений специального назначения. И притом в эти же годы состав частей фронта, вверенного И. Р. Апанасенко, не уменьшился.
Можно только представить с какими проблемами встречался И. Апанасенко. Одна из них - обеспечение провиантом тех же новых воинских «самодеятельных» частей, ведь под них органы снабжения Красной Армии не выделяли не только оружие, но и продовольственные ресурсы, обмундирование. Приводится адресованное лично автору очерка письмо из Пятигорска ветерана Дальневосточного фронта К. Соловьева, который сообщает, что солдаты ДВФ просто голодали, и некоторые уже не могли выполнять своих обязанностей - в этом случае их отправляли в какой-либо колхоз на две недели «на поправку». И тем не менее, как пишет старый солдат, армия была «подкована». Была расширена созданная ранее система «военных совхозов», работу которых обеспечивала сама армия.
Излагая эти и другие факты, автор делает вывод: «Я не уверен, что любой другой генерал, оказавшись на месте командующего ДВФ в первые годы войны, сумел бы сделать то, что сделал Иосиф Родионович».
Возникает естественный вопрос: а как Сталин относился к генералу, ко всем его «художествам»? Знал ли он о них? Конечно, знал. Есть все основания утверждать, что вождь, зная его еще по годам Гражданской войны, благоволил к нему, доверял. Иосиф Апанасенко один из немногих высших военачальников, не попавших под жернова массовых сталинских репрессий, которым подвергся командный состав в 1937 - 1938 и в последующие годы (этим «милосердием» Сталина мы, земляки Иосифа Родионовича, не можем умиляться - принять к сведению и не больше того, памятуя о том, что перед войной был уничтожен практически весь высший командный состав Красной Армии. Достаточно сказать, что по личному указанию Сталина 9 ноября 1938 года был расстрелян командующий тем же Дальневосточным фронтом, маршал В. К. Блюхер. Сменившего его генерал-полковника Г. М. Штерна в январе 1941 года постигла та же участь - именно на его место и пришел И. Апанасенко). Но что было, то было. Перед назначением Иосифа Родионовича Апанасенко командующим ДВФ Сталин лично объявил ему свое решение и изложил соответствующее напутствие. Он вызывал его и 42-м и в 43-м годах для обсуждения обстановки, не реагировал на «сигналы» о «самодеятельности» своего тезки, не давал его в обиду, ценил, не вмешивался в приказы генерала армии.
И, наконец, Сталин «виновен» в том, что И. Апанасенко, до того не один раз настоятельно просивший Верховного Главнокомандующего направить его в действующую армию, наконец-то, да и то после письменного обращения, в конце мая 1943 года, был назначен заместителем командующего Воронежским фронтом - «Повоюй немного, а потом я дам тебе фронт».
...Повоевать не удалось, 5 августа, в самый разгар Курской битвы, Иосиф Родионович Апанасенко был смертельно ранен под Белгородом...