ЗЕМЛЯ ДЫМИТСЯ

ЗЕМЛЯ ДЫМИТСЯ
Александр Емцов

ВТОРАЯ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ
В правлениях сельскохозяйственных кооперативов Труновского района на видном месте висят объявления: «Колхоз скупает земельные паи. Цена...».
Цена, разумеется, разная. Но в среднем от 100 до 150 тысяч рублей, в зависимости от количества приходящихся на пай гектаров, расположения хозяйства и его благополучия. Вообще-то хозяйство не заинтересовано, чтобы земля переходила из рук в руки. Лучше, когда арендодатель постоянный. Но жизнь есть жизнь: то умер человек, то в город подался, и тогда земля становится семье обузой. Вот от нее и избавляются. В этом случае идеальный вариант, чтобы ее хозяином стал сам сельхозкооператив.
Самый опасный вариант - чужак со стороны. Есть вероятность, что он в определенный момент не только свой участок из хозяйства заберет, но и других пайщиков с землей уведет. Или фермерствовать, или к соседу, где больше на пай пообещают. А всякий земельный передел - это, прежде всего, разрушение севооборотов. Потеря продуктивности полей. Универсальный севооборот, который практикуется в районе, сегодня включает от десяти до двенадцати культур. Что будет, если хотя бы одно поле из него вырвать? Севооборот просто разрушится, культуры придется размещать по неблагоприятным предшественникам, на неподготовленные именно для них площади. С соответствующими последствиями для урожая. Дело, конечно, поправить можно, но через пять-шесть лет.
Поэтому и скупают хозяйства землю. Председатели между собой то ли в шутку, то ли всерьез называют этот процесс второй коллективизацией. В одном СПК такой собственной земли уже триста гектаров, в другом - пятьсот. А в третьем - аж пять тысяч гектаров. Это значит, что председатель раньше других сообразил, куда ветер дует. Земельная реформа Б. Ельцина, напомню, вернула колхозную землю снова в частные руки в виде земельных паев, оставила тем самым крупные сельхозпредприятия без основного средства производства и наряду с другими причинами положила начало их массовому банкротству. Ведь одно дело - своя земля, в нее не жалко и удобрения заряжать, и обрабатывать по полной агротехнической программе с прицелом на будущие урожаи. Совсем другое - арендованная у тех же пайщиков. С одной стороны, затраты на нее выше. С другой - нет гарантии, что завтра она не «уйдет». Не привела, правда, реформа и к развитию фермерства, не завалила частная собственность на землю, как обещалось, страну дешевым продовольствием, но это другая тема. Обратный процесс скупки земли выжившими в тех сложных условиях хозяйствования сельхозкооперативами устойчивость их развития повышает и дает им перспективу развития. Да и перспективу повышения плодородия земли, а значит, и роста всего нашего национального богатства, открывает более обнадеживающую.
Опять же, понимая всю важность своей земли для хозяйства, руководители скупают колхозам только паи своих работников или бывших членов кооператива, то есть те участки, которые на данный момент арендуют. В чужую епархию, то есть к соседу, не лезут. Действует и некое джентльменское соглашение, и здравый смысл. Ну, предположим, скупишь сто гектаров в соседнем хозяйстве. А дальше с ними что делать? Выделить - это целое дело. Но если и выделил, дальше как? Технику на край света гонять, чтобы обрабатывать? Себе дороже. Зато отношения с соседом испортишь вчистую.
КТО-ТО В ПОЛЕ СТАЛ ХОДИТЬ И ЗЕМЛИЦУ ВОРОШИТЬ
В Труновском районе так было до декабря прошлого года. Как вдруг пополз слушок, что появился новый скупщик земельных паев. Что действует пиратски, нахраписто, не торгуется, и дает за пай вдвое больше - по 250, а то и 300 тысяч рублей. Причем, скупает не только у тех, кто потерял или теряет связи с хозяйством. А у всех без разбору, по всему району. Стучат его люди в калитку и предлагают деньги. И многие пайщики отвечают на предложение. Деньги немалые; чем каждый год получать на пай по 10-12 тысяч рублей, лучше сразу взять их, что называется, «кучкой» и решить свои проблемы: жилье детям приобрести, образование дать или, там, машину купить. А проблем у простых людей, как водится, всегда хватает.
Однако на селе шила в мешке не утаишь. И очень скоро стало известно, что скупает паи некто Рамазан Аджиев, руководитель и вроде как собственник ОАО «Труновское» и «Новокугультинское». Скупает через в прямом смысле слова дочернее предприятие ООО «Дэюре», которым владеют его дочь и юрист вышеназванных ОАО, а в «Дэюре» генеральный директор - Рашид Семенов. В далеком прошлом пришлый рядовой чабан, Аджиев еще в смутные 90-е годы прошлого века каким-то чудесным образом стал во главе сразу двух хозяйств. Ничем хорошим в районе они себя не проявляют, так, средненькие, занимаются только растениеводством, расчеты с пайщиками задерживают, никакого внимания социальному развитию своих сел не уделяют. В районе еще свеж двухлетней давности скандал, когда Аджиев воевал за землю с соседним СПК «Мелиоратор». Тогда районная газета пестрела объявлениями о скупке в этом хозяйстве земельных долей. Цена доходила до 250 тысяч. Скупили до тысячи гектаров. Пытались выделиться. Не получилось. Тогда «Труновское» нагло влезло и стало обрабатывать землю. Началась тракторная война. Милиция и прокуратура спустила дело на тормозах. Сейчас конфликт в замороженном состоянии.
На своей земле, кстати, Аджиев скупает паи всего по 70 тысяч рублей. Да и на пай с выплатами особенно не расщедривается. Понятно, это не всем нравится. На фоне войны с соседями в «Труновском» взбунтовалась часть своих арендаторов. Пришлось посулить им по 3,5 тонны зерна на пай. Первый год Аджиев дал. Потом другие стали выставлять те же требования. Одно собрание, второе. Скандал стоял такой, что земля дымилась. В конце концов, Аджиев пришел и сказал: «Я даю по две с половиной тонны, и все». С тех пор все так и повисло. Даже нового договора нет.
По всему выходило, что замахнулся на чужое тот, кто своему ума не может дать.
Поэтому и возникли подозрения, что возможно и не для себя скупает Аджиев землю. Не секрет, что плодородная пашня на юге страны привлекает сегодня многие крупные агрохолдинги с мировым именем. Вот, например, израильская компания «Русская Земля Агро» замахнулась на создание в России двух новых инвестиционных аграрных кластеров каждый общей площадью 40-60 тысяч гектаров пашни. Разместила в интернете предложение о сотрудничестве. Предмет сделки - стопроцентный контроль 10-15 тысяч гектаров пашни, местонахождение - ЮФО или СКФО. Цена гектара плодороднейшего чернозема меньше тысячи долларов, как она складывается при оплате за десятигектарный пай тех самых 250 тысяч рублей, для компании из каменистой пустыни на Синае - смешная цена. Собрав правдами-неправдами требуемое количество, пашню можно продать этой или какой другой подобной компании большим куском по несравненно более высокой цене.
БОЙ С ТЕНЬЮ
Разузнав, откуда ветер дует, руководители хозяйств потребовали от руководства района собрать по этому поводу рабочее совещание. Пригласили туда и Аджиева. Говорили, что ни к чему хорошему начавшийся процесс не приведет. Если сегодня в традиционных СПК по 500-600 работающих, то в так называемых хозяйствах под инвестором меньше ста. Остальных попросту разогнали, и селяне маются от безработицы. Урожайность зерновых в тех хозяйствах отнюдь не выше, животноводством вообще не занимаются, социальную нагрузку они не несут, градообразующими для своих сел не являются. В общем, говорили руководители, если мы не хотим продолжения вырождения села, надо прекратить пиратскую скупку земли и показать пиратам на дверь.
Аджиев вел себя вызывающе агрессивно: не отрицал свою причастность, но особо и не признавался. Мол, законов я не нарушаю, в джентльменских соглашениях не участвую, отстаньте. Руководство района в лице главы Николая Великданя поддержало председателей, не в его интересах, чтобы хозяйства лихорадили земельные переделы. Разошлись практически ни с чем. Вторая встреча закончилась тем же. Председатели колхозов не успокоились, обратились с письмами к руководству края, в правоохранительные органы. Ответ отовсюду был одним и тем же: законы не нарушены, оснований для возбуждения уголовных дел нет, решайте спор в гражданском порядке.
Но в том-то и фокус, что спорить в гражданском суде пока не с кем. Противник почти не виден. Тут необходимо маленькое уточнение. Чужой человек со стороны просто так земельный пай не купит. По закону на это имеет право другой пайщик. Можно продать арендатору. Так же пай можно передать по наследству. Внести в уставный капитал организации, которая землю обрабатывает. Или еще проще: владельцу передаются деньги в обмен на генеральную доверенность на право распоряжения. Одним словом, путей много, передача пая - всего лишь дело техники, и она в настоящий момент отработана. Причем предусмотренные законом ограничения на прямую продажу больше помогают всяким недобросовестным приобретателям прятаться за них, чем перекрывают им путь к земле.
Есть еще один важный момент. Действующий порядок не предполагает обязательное уведомление арендодателем арендатора о смене собственника земли. Это реально может вскрыться только в конце сельскохозяйственного года, то есть в сентябре-октябре, когда хозяин пая придет за арендной платой. Она выдается по предъявлении свидетельства о праве собственности на землю. И вот тогда может выявиться, что вместо множества пайщиков явится один с ворохом свидетельств о праве собственности или доверенностей. Заберет арендную плату и начнет процедуру прекращения договора аренды на хороший клочок пашни гектаров в пятьсот или даже тысячу.
Но тогда будет уже поздно следовать по форме правильному, а если присмотреться, то издевательскому, совету «решать спор в гражданском порядке».
ОТКУДА ДЕНЬЖИЩИ?
Руководители хозяйств недоумевают, откуда ООО «Дэюре» может взять средства? Ведь даже скупить десяток паев - это значит заплатить по меньшей мере два с половиной миллиона рублей. Деньжищи для села огромные. Но под прицелом Аджиева не десять, и даже не сто паев. А несравненно больше.
Сомнения обоснованные. Каждый, кто хоть месяц руководил предприятием, знает, что больших денег на законном основании у маленького сельского ООО не может быть по определению. Вообще-то основных источников финансирования у любого предприятия может быть всего три. Первое - деньги учредителей, или участников, если это ООО. Но в данном случае уставный капитал «Дэюре», мы проверяли по выписке из налоговой инспекции, всего 10 тысяч рублей. Второе - собственная заработанная прибыль. Но ее не может быть много уже хотя бы потому, что предприятию всего пять лет от роду, и вид его деятельности не добыча энергоносителей, а всего лишь юридические услуги в селе Донском, что по определению не может дать бешеных доходов. Наконец, третий источник средств - это займы и кредиты. Но никакой банк не даст их без залоговой базы в виде имущества, чего у нашего ООО просто нет в наличии. А если даже и найдется поручитель со стороны, то банк заломит такие проценты, что они сделают сделку с отложенной выгодой, какой, несомненно, является скупка земли, заведомо убыточной.
Я все это к тому, что скупать землю в массовом количестве законно может сегодня только большая и сильная компания, располагающая немалым собственным финансовым капиталом. Мелочь вроде ООО «Дэюре» может делать это, скорее всего, незаконно, за так называемый «черный нал».
Это рассуждения и подозрения, что называется, навскидку. И они не мои, а председателей СПК, прекрасно осведомленных об источниках финансовых средств предприятия, сразу заподозривших их незаконный характер и возмутившихся скупкой земли. И открыто сообщивших, куда только можно, об этих своих подозрениях. Но получивших, как я уже сказал, совершенно равнодушные отписки, что абсолютно ничего плохого в районе не происходит.
Удивительная мы все же страна! У нас задача борьбы с легализацией незаконно полученных средств провозглашена чуть ли не одним из приоритетов национальной политики. Об опасности отмывания грязных денег с тревогой говорят и президент, и премьер-министр страны. Мы подписали по этой проблеме кучу международных соглашений. Приняли на себя соответствующие обязательства. Создана целая федеральная структура для этих целей, в крае имеется ее подразделение в виде территориального управления Росфиннадзора. Но оказывается, никто не может воспринять сигнал с территории, что ничтожно маленькое, не имеющее ничего в своем распоряжении, кроме стола и стула, предприятие, непонятно откуда берет большие деньги и открыто тратит их на выкуп земельных паев, тем самым фактически дестабилизируя социально-экономическое положение в районе.
Кто это говорит, что земля на селе является яблоком раздора? Да она, судя по всему, яблоко пофигизма. Во всяком случае, для чиновников.