Стал ли Интернет безопасней?

22.05.2013
Стал ли Интернет безопасней?
Роман Савичев

В ноябре прошлого года вступили в силу поправки в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Роскомнадзор получил официальные полномочия по формированию и ведению единой информационной системы доменных имен, сайтов и сетевых адресов, где выложены данные, запрещенные к распространению в России. В первую очередь, речь шла о детской порнографии, пропаганде наркотиков и склонении к суициду. С того времени в России заработал так называемый реестр «запрещенных сайтов». По сути, это стало первой серьезной попыткой регулирования Интернета на законодательном уровне. Прошло полгода. Что изменилось за это время? Стал ли безопасней Интернет? Удалось ли создать действенный механизм очистки Сети от «вредной» информации? И не является ли это попыткой ввести цензуру? С этими вопросами мы обратились к руководителю широко известного на Юге России ОАО «Юридическое агентство «СРВ» Роману САВИЧЕВУ.
- Действительно, изначально все заговорили как о введении цензуры в Интернете, - говорит Р. Савичев - Поводом для опасений послужил в первую очередь внесудебный порядок ограничения доступа к информации в Сети. Но после принятия законопроекта стало понятно, что все эти разговоры были своего рода спекуляциями, выгодными в первую очередь участникам виртуального рынка. Почти бесконтрольное, интернет-сообщество таковым и хотело бы оставаться.
Между тем с появлением упомянутого реестра государство предприняло первые шаги по введению четких правил игры в Интернете. И вполне логично, что начать было решено с ограничения доступа к вредной информации. И, на мой взгляд, вряд ли здесь можно говорить о цензуре в виртуальном пространстве. Законодатель очень четко определил виды информации, блокирование которой должно осуществляться без решения суда. Это и детская порнография, и информация о способах совершения самоубийства, и изготовление и употребление наркотиков, а также местах их приобретения. Недавно этот перечень пополнился сведениями о несовершеннолетнем, пострадавшем в результате противоправных действий или бездействия. Распространение подобной информации в России уже запрещено законодательством, поэтому решение о ее включении в единый реестр принимается во внесудебном порядке, но после проведения экспертизы на предмет наличия противоправных сведений.
Но закон не исключает появление в реестре сайтов, содержащих и другой противоправный контент. Однако включение подобных ресурсов может осуществляться только по решению суда. С такими исками имеет право обращаться прокуратура в целях защиты интересов неопределенного круга лиц. К сожалению, нельзя сказать, что прокуратура оперативно отреагировала на появление нового порядка ограничения доступа к противоправной информации в Интернете.
В частности, на Ставрополье органы прокуратуры неоднократно адресовали требования об ограничении доступа к тому или иному ресурсу сразу интернет-провайдерам, которые в судебных процессах неожиданно оказывались ответчиками. И это вызвало серьезное недовольство телекоммуникационных компаний. Их возмущение понятно, ведь они предоставляют лишь техническую возможность доступа к Интернету. Возлагать на них ответственность за информацию, размещенную в Сети, несправедливо. Необходимо сосредоточиться на поиске владельцев интернет-ресурсов и привлекать к ответственности именно их. Но ситуация осложняется тем, что поиск собственников - дело сложное, кроме того, зачастую сомнительные сайты размещены за рубежом.
Вообще, введенный государством механизм вряд ли можно назвать совершенным, но стоит признать, что он работает. Одно из главных его достоинств то, что возможность принять участие в очистке Интернета дана любому. Направить соответствующее обращение о наличии в Сети той или иной запрещенной информации может каждый. Это довольно любопытный подход: таким образом государство, на мой взгляд, признает, что силами одних только надзорных органов просмотреть весь массив информации в Интернете не получится, и призывает к этому процессу все общество.
Об эффективности работы реестра говорит и тот факт, что в последнее время все чаще мы видим попытки некоторых общественных организаций использовать его для решения других давно наболевших проблем. Например, координационный совет по защите интеллектуальной собственности не так давно предложил вносить в реестр страницы, содержащие пиратские материалы. Не так давно подобное предложение прозвучало по поводу ресурсов, содержащих нецензурную брань. Думаю, что эти идеи вряд ли получат поддержку: нельзя объять необъятное, да и цели создания реестра иные.