ВОТ ТЕБЕ, БАБУШКА, И ЮРЬЕВ ДЕНЬ!

На прошлой неделе в грачевском Доме культуры собрались фермеры со всего Ставропольского края. Причем, как начинающие, так и опытные, проработавшие на земле более двадцати лет. Ажиотаж небывалый. Таких собраний за последнее время, думаю, не вспомнит никто. В зале не было ни одного свободного места, людям пришлось стоять даже в коридоре. В президиуме, то есть на сцене, сидели представители власти: заместитель правительства края Николай Великдань, министр сельского хозяйства Ставропольского края Владимир Ситников, заместитель председателя краевой Думы Виктор Лозовой, депутат краевой Думы Иван Богачев, председатель краевой ассоциации крестьянских и фермерских хозяйств Виктор Пыленюк.

Поводом для встречи послужило то, что на заседании краевой Думы в первом чтении были приняты поправки в статье 32 и 34 к проекту закона Ставропольского края «О некоторых вопросах регулирования земельных отношений». В частности предлагалось увеличить предельный минимальный размер образуемых новых земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения с 30-ти гектаров до 2500. Естественно, фермеры края не довольны. Они сочли такие нормы антифермерскими, а сам закон сравнили с крепостным правом. Потому и срочно собрались. Обстановка была напряженной.

- Это самый настоящий маразм! - еще до начала собрания возмутился Евгений Педошенко, фермер из Труновского района. - Я приехал сюда, чтобы власть обратила на нас внимание. Чтобы не только у себя в кабинетах решения принимали, а почаще спускались на землю, приезжали к нам и смотрели, кто как работает. Я считаю, что у нерентабельных сельхозпредприятий надо землю забирать и отдавать успешным, а не смотреть, КФХ это или нет. Не могут все фермеры быть плохими, а все колхозы хорошими.

А фермер из Изобильненского района Александр Братецкий вообще считает, что тех, кто принимал этот закон, обучать азам сельхозпроизводства надо.

- Я двадцать с лишним лет занимаюсь фермерством. Сейчас уже мои сыновья вместе со мной трудятся на земле. Выращиваем зерновые, подсолнечник, кукурузу. У нас 130 гектаров земли. Аренда заканчивается через 9 лет. Получается, по новому закону я должен буду отдать землю людям и свои 60 гектаров тоже? А технику в землю зарыть? Но ладно я. Моим сыновьям, внукам куда деваться? Это беззаконие какое-то творится, вообще хотят уничтожить малый бизнес, - говорит он.

И к кому из фермеров ни подойди, у кого ни спроси (а их в зале было, наверное, человек 300), сторонников принятого закона нет.

- Мы начинали с нуля, с заросших бурьяном земель. А сейчас у нас 2800 гектаров плодородной пашни. Как можно все это отнять? - сетует фермер из Петровского района Валентина Беда. - Кроме того, мы материально помогаем больнице, детскому саду, школе, церкви.

Причем, что самое интересное, происходит все это накануне выборов.

- В крае есть села, где проживают только фермеры. Например, село Ольгино. У некоторых там по 50 гектаров, у некоторых по 80 гектаров земли. Они не богатые, но и не ищут заработков в крупных городах, а живут, развиваются, с уверенностью смотрят в будущее. А это, между прочим, самая активная часть нашего края и на выборах она поведет себя иначе, если будет принят этот закон, - заметил фермер из Степновского района.

В средневековой Руси крестьяне, рассчитавшись с предыдущим помещиком, могли перейти к новому. По закону, изданному Иваном Грозным, такой переход мог происходить только после окончания сельскохозяйственных работ, а конкретно за неделю до Юрьева дня (25 ноября по старому стилю, когда праздновался день Великомученика Георгия - покровителя земледельцев) или спустя неделю. После смерти Ивана Грозного такой переход был запрещен, и произошло навечное закрепление крестьян за помещиком. Тогда и родилось знаменитое выражение «вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» как огорчение из-за изменившихся обстоятельств.

Похоже «юрьев день» настал и для нынешних земледельцев, так как принятое Думой края решение фактически не позволяет пайщикам выйти с землей. Ведь если учесть, что размер пая в среднем 10 гектаров, то, чтобы выйти нужно объединить 250 пайщиков! А это труднейшая задача.

- Мы прекрасно понимаем, что это решение вызвало серьезный общественный резонанс и привело к социальному и политическому напряжению в обществе, - заявил с трибуны министр сельского хозяйства края Владимир Ситников. - Мы также понимаем, что как только этот закон вступит в силу, мы молниеносно погрузимся в суды. Но власть сегодня видит и другую сторону, которая заключается в следующем: губернатору края неоднократно поступали заявления от руководителей крупных сельхозпредприятий о ряде проблем. Я напоминаю всем, что сегодня земли Ставропольского края интересны не только крестьянско-фермерским хозяйствам, пайщикам, но и нашим соседям. К нам проявляют огромный интерес московские инвесторы, а также Дагестан, Карачаево-Черкессия, Кабардино-Балкария, Краснодарский край. И нас сегодня беспокоит то, что происходит в крупных сельхозпредприятиях, которые являются основными плательщиками налогов с высокой социальной ответственностью. У них пытаются землю увести. Поэтому, я понимаю, что это сложное решение, но давайте все взвесим. Все равно решение никогда не удовлетворит всех. В любом случае найдутся недовольные граждане.

Конечно, после таких выступлений эмоции захлестнули фермеров.

- Вот вы говорите, что инвесторы, которые владеют большими площадями - это социально активные люди. На самом деле это совсем не так, - возразил ему Александр Пономарев, руководитель КФХ «Пономарево», Грачевский район. - Конечно, есть отдельные хозяйства, как например, СПК «Колхоз Терновский» Ивана Андреевича Богачева, которое помогает развиваться селу. Но, в основном, там, где сегодня остались колхозы, села рушатся. Например, сельхозпредприятие в селе Красном, у которого семь тысяч гектаров земли, ни копейки на село не дает. И таких отрицательных примеров можно привести множество. А мы родились на земле, где сейчас работаем. Случайных людей в фермерстве уже нет, все давно отсеялись. А те, кто держит по сто тысяч гектаров земли - это не работяги, а «денежные мешки». Так кого поддерживает у нас правительство и Дума? В крае десять тысяч фермеров - это большая политическая сила. Кроме того, у нас пайщики, которым мы регулярно платим арендную плату. Поэтому в первую очередь в этом вопросе должны быть предусмотрены наши интересы. Я призываю и Думу, и правительство обратить на нас внимание. То есть вырабатывать такие вопросы, чтобы учитывались интересы фермеров.

Между тем, ни в одном регионе страны такого нет. Самый большой минимальный размер вновь образуемых земельных участков в Кемеровской области - 300 гектаров, в Воронежской - 200 гектаров. В остальных регионах и того меньше.

Зачем приехали представители краевой власти, если честно, было непонятно. Казалось бы, они должны выслушать фермеров, выступить сами и прийти к общему знаменателю. Но этого не произошло. Николай Великдань, например, говорил о чем угодно. Он затронул историю 25-летней давности, когда только начали появляться крестьянско-фермерские хозяйства, сказал, что на сегодняшний день в коллективно-долевой собственности 3,5 миллиона гектаров земли, заметил, что сейчас идет массовое перезаключение договоров. И ни слова по существу.

Фермеры четко задавали вопросы: «Вы лично «за» или «против» данного законопроекта?» «Чья эта инициатива выдвинуть такой закон?» «Что будет дальше?» Ни на один вопрос собравшиеся не получили внятного ответа. Тем не менее, было видно, что представители краевой власти опасаются недовольства фермеров из-за принятия таких норм. Точку поставил Иван Богачев, который заметил, что закон принят только в первом чтении, и перевес его сторонников был минимальным. А значит, он будет еще обсуждаться, и корректироваться с учетом, в том числе и пожеланий фермеров. Не исключено, что учтя все «за» и «против», думцы примут некоторые изменения к документу.

Но фермеры им не верят. Они считают, что кто-то во власти лоббирует вовсе не их интересы, и что ничего хорошего в будущем земледельцев не ждет.

Елена ЧУРЮДА.

КОММЕНТАРИЙ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Своим законопроектом про 2,5 тысячи гектарный минимум, необходимый для выхода пайщиков из земельного массива, Дума края без всякого преувеличения взорвала бомбу. И это видно по выше описанному собранию фермеров.

Благими намерениями, как известно, дорога не в лучшее место выстлана. Так и в этом случае. Действительно, есть проблема с выходом пайщиков со своей землей из земельного массива крупных хозяйств. Холят колхозы или СПК землицу, лелеют. Но вдруг появляется какой-нибудь бузотер и подбивает пайщиков на выход со своей долей. Арендную плату чуть ли не вдвое выше обещает, всякие другие блага. И народ клюет. Тем более, что недовольные всегда найдутся. Собрания, межевания... Про работу забывают. Тю-тю севооборот и планы повышения эффективности. Сейчас, при минимальной норме выдела 30 гектаров, такому бузотеру надо уговорить не менее трех человек (средний пай у нас где-то в пределах десяти гектаров). Нелегко - но можно. Чем выше минимум - тем труднее это сделать. Вот и решили депутаты ради благого дела сохранения крупных хозяйств взвинтить минимум до небес - до 2,5 тысяч гектаров. Уговорить 250 человек покинуть с землей хозяйство - дело куда более сложное, чем уговорить троих. Если не сказать, что невыполнимое. Да и недовольных столько сразу не бывает. Хорошо, что не прошло в Думе 5 тысяч, было ведь и такое предложение.

Вообще-то даже на первый взгляд принятый в первом чтении законопроект сырой. Первое. Кто сказал, что земельные массивы в хозяйствах по 2,5 тысячи гектаров и выше? Сплошь и рядом они разделены на несколько, бывают и по полторы, и по тысяче гектаров, и даже по двести. Получается, что из таких массивов вообще выйти будет нельзя? Навечно окажутся закреплены за ними владельцы паев? Странно, что об этом не подумали депутаты. Второй момент. Не всегда выход из земельного массива связан с бузотерством какого-нибудь смутьяна, злыми происками соседнего фермера или даже наездом успешного агрохолдинга. Бывает так, что хозяйство слабенькое, урожаи малые получает и арендной платой не балует. Не секрет, что в некоторых хозяйствах сейчас дают на пай по три, а то и больше тонн зерна. А в некоторых - еще по полторы тонны. Да и не вовремя. Как не сбежать со своей землей от такого арендатора? Получается, что законопроект замораживает низкую эффективность использования земли. То есть ведет к обратному, что сейчас требуют партия и правительство. В третьих. За что боролись? Ведь суть земельной реформы 90-х годов - сделать землю товаром. Запустить механизмы эффективного ее использования. А мы снова закрепляем ее в вечное пользование со всеми вытекающими последствиями. Если уж к этому стремиться, то надо снова вернуть землю в государственную собственность, тогда уж точно никто никуда ее не уведет.

Проблема с сохранением земельных массивов за крупными хозяйствами действительно существует в нашем крае. И это проблема нашего развития, потому что пока только крупные хозяйства и дают высшую урожайность, и получают максимальную прибыль. Но такое ощущение, что депутаты взялись за эту проблему не с того конца. Ограничить ведь и дурак сможет. А вот выработать новый алгоритм эффективного развития - не каждый способен.

Такой момент. Общее место в разговорах, что фермерство в крае менее эффективно, чем деятельность сельхозпредприятий. Отголосок этих разговоров как раз и есть законопроект про 2,5 тысячегектарный минимум. Чтобы поддержать именно эффективный сектор. Но ведь иные фермеры по обрабатываемым площадям уже сравнялись с СПК. Да, у них ниже показатели, но во многом из-за того, что другая система учета. Они просто не показывают урожай в отчетах. Черный нал вращается, и все такое. Единственный механизм, который начал заставлять их хоть как-то открываться - погектарные субсидии. Наверное, в том числе и наш законодательный орган должен подумать над тем, как обеспечить выравнивание условий деятельности тех, кто обрабатывает землю, сделать ее прозрачной.

Новый алгоритм, если уж мы завели о нем речь, должен включать в себя защиту прав как арендаторов, так и самих пайщиков. Например, логичнее было бы, чтобы депутаты подумали над законодательным механизмом гарантий собственникам земельных паев. Чтобы они были защищены от жадности, а то и самодурства арендаторов. Во все века на Руси за землю платили десятую часть от полученного урожая. Отсюда и возникло слово «десятина». Почему бы законодательно не закрепить ее минимумом? Опять же, нужны какие-то механизмы саморегулирования пайщиков. У нас даже самой плохонькой организации, хоть как-то отстаивающей их права, в крае нет. И на которую можно было бы опираться тем же арендаторам в случае хищнических попыток урвать землю.

Проблем, как видим, вокруг земли и пайщиков воз и маленькая тележка. Мы решаем их какими-то мелкими наскоками.

Александр ЕМЦОВ.