СКОРЫЕ НА ПОМОЩЬ

А давайте-ка, читатель, проведем с вами небольшой эксперимент. У кого имеется под рукой Интернет, не поленитесь, вбейте в поисковую строку всего лишь одно слово «избили...». И вы увидите, как глобальная Сеть тут же откликнется на ваш призыв десятком вариантов, где в числе первых непременно окажутся «врача» или «сотрудника скорой помощи». Ибо сегодня дня не проходит, чтобы сводки происшествий не пополнились очередным эпизодом нападения на медиков. Место действия - вся Россия. «Герои» - наши соотечественники всех мастей, возрастов и рангов.

...Во Владимире пьяный мужчина, подравшись с кем-то на дискотеке, поступил в больничное отделение с травмами лица. Когда доктор стала обрабатывать ссадины, пациент несколько раз ударил ее в грудь. Чуть раньше подобное случилось и в Орехо-Зуеве, где рентгенолога местной больницы жестоко избил брат одной из пациенток - обоим не понравилось ждать своей очереди. В Сургуте мужчина разбил голову врачу скорой, которая оказывала помощь его жене. В Саратове девушку-фельдшера, приехавшую на вызов, пытались изнасиловать. Пьяный с кирпичом набросился на бригаду медиков в Череповце. В Красноярском крае пациентка ударила фельдшера по голове и вырвала клок волос, когда последняя спросила, почему женщина с имеющейся у нее травмой своевременно не обратилась за медицинской помощью.

Независимые эксперты подсчитали, что в год на докторов совершается примерно сто тысяч физических нападений. Это как минимум. О максимуме же остается только догадываться, поскольку зачастую сами медики стараются не выносить сор из избы, решая проблемы с рукоприкладством пациентов самостоятельно. В Саратове, например, ветераны УВД проводят бесплатные курсы самообороны для врачей - учат их уклоняться от ударов, защищаться от нападающих. В Красноярске на потенциально опасные вызовы врачи выезжают в сопровождении сотрудника полиции. В Сургуте работников скорых, терапевтов и педиатров застраховали на сто тысяч рублей от смерти, травм и увечий, полученных при исполнении. Словом, спасение самих спасителей долгое время оставалось головной болью регионов, с которой каждый справлялся, как мог, и насколько позволял местный бюджет.

Однако недавно о безопасности медицинских работников на рабочем месте заговорили и в Госдуме РФ. Причем не просто заговорили, а в ряду словесных кружев о недопустимости подобных ситуаций прозвучал и конкретный посыл, как государство собирается бороться с любителями почесать руки о лица медиков. В качестве смирительной рубашки для буянов выступят поправки в 318 статью Уголовного кодекса РФ, которые приравняют врачей по статусу к сотрудникам правоохранительных органов, чиновникам, парламентариям, судьям и предусмотрят наказание до десяти лет лишения свободы для тех, кто поднял на них руку. В общем, готовится очередное законодательное «низзя». Но вот исправит ли данная карательная мера петушиный настрой пациентов - большой вопрос.

Вопрос хотя бы потому, что многочисленные примеры из российской истории неоднократно показывали, что только запретительными ограничениями у нас еще ни одну проблему решить не удалось. Этот шаг в виде поправок и дополнений в Уголовный кодекс страны не то что не фонтан, а даже не речка-вонючка. Скорее, малюсенькая лужица, которую простой обыватель брезгливо перешагнет, даже не удосужившись поднять штанин. Право, в УК РФ есть статья № 166, именуемая как побои. Виновный в их совершении может заплатить штраф в сумме до сорока тысяч рублей, а может быть приговорен к трехмесячным исправительным работам или аресту, с таким же сроком. Еще есть статья № 115, под которой понимают нарушение здоровья на небольшой период времени или стойкое ухудшение трудоспособности в незначительной мере, до десяти процентов. Размер максимального штрафа будет такой же, как и в случае побоев, а вот сроки исправительных работ и ареста увеличатся до года. Но что-то я не припомню случаев, когда виновные в избиении медиков были наказаны по этим статьям. Так тогда какой смысл был в изобретении нового велосипеда, когда добротный старый стоял пылился в углу и на нем никто не ездил?

Залог успешного лечения и последующего за ним выздоровления на семьдесят процентов зависит от того, насколько грамотно и детально собрана история, анамнез заболевания. Данная аксиома не требует доказательств и вполне применима не только в медицинской сфере, но и для всех многочисленных граней нашей жизни. В том числе и когда речь идет об отношениях врачей и пациентов. Ведь по разные стороны баррикад мы оказались не за день и не просто так. Недавно в Интернете нашла одну весьма прелюбопытную группу, где все медицинское сообщество, начиная от врачей и продолжая медсестрами, ординаторами, студентами, делится личными наблюдениями и примерами из своих рядовых рабочих будней. Другими словами, это кривое зеркало наших поступков, куда без стыда и заглянуть-то боязно.

«Учусь в 10 классе с медицинским профилем, и наш куратор выбила волонтерство в НИИ неотложной хирургии и травматологии. На третий день были отправлены с детьми на рентген. Группа получилось большой - человек 12-13, - так что провели мы там около двух часов. Рентгенолог, пожилая добрая женщина, сначала принявшая нас за медсестер, разрешила постоять у нее за спиной и посмотреть, как работает рентген, приглашать пациентов, а позже и самим переносить номер и данные пациента в компьютер. Как любые школьники, допущенные к сокровенному для нас процессу, мы были счастливы. Пока в кабинете рентгенолога не появилась женщина. Ужасно неухоженная и катастрофически грязная, с вопящим маленьким ребенком на руках. Игнорируя просьбу подождать снаружи и не вторгаться, пока под рентгеном уже лежит ребенок, она зашла в кабинет, помахивая направлением и гордо вещая, что она из приемного отделения, все ей тут должны и ее ребенка кладут в больницу. Далее последовали крики на специалистку, накрывающую мальчика пеленками, чтобы та не смела трогать его... Мы с одноклассницей спустились с небес на землю, хотя нам все еще нравится в больнице».

«Субботнее дежурство. Дежурю по нескольким отделениям, плюс периодические вызовы в приемный покой. Пациенты в моем отделении беснуются: я не провожу полноценный обход. Объяснять, кто такой дежурный врач, бесполезно. Злятся, жалуются, считают, что из вредности не обхожу каждого из них».

«Приезжаем на вызов. На нас с лаем бросается маленькая собачка.

- Уберите, пожалуйста, собаку, - вежливо просим мы.

- Она, вообще-то, здеся живет, - по-хамски отвечают жаждущие спасения.

Хорошо хоть, что крокодила не держат».

«Работаю на ФАПе. Пришла женщина с симптомами пневмонии. Но я ведь не могу сказать: «Вот, пожалуйста, ваш диагноз и лечение». Естественно, пишу направление на анализы и к терапевту. Но нет же, она, начитанная инетом, уверяет, что все и так ясно, дайте уколы! После моих долгих уговоров, она таки съездила к врачу. И к концу рабочего дня... (она прямо летела, боялась опоздать) влетает ко мне в кабинет, безумно счастливая и довольная: «Я же вам говорила, что пневмония!»

Ну, как вам, читатель, мы сегодняшние? Как ни крути, а взаимоотношения врача и пациента сложно назвать не то что идеальными, а хотя бы построенными на взаимоуважении. Однако пенять в этом случае только на пациента, де-юре и де-факто признавая его виновным во всех смертных грехах, что данными поправками в закон пытается сделать государство, крайне не справедливо и все равно, что махать красной тряпкой перед быком. Дьявол, как известно, кроется в деталях. А значит и первопричину, предпосылки такого агрессивного поведения россиян нужно искать в окружающей их обстановке. А ее же, в свою очередь, как нельзя лучше транслируют опросы различных независимых аналитических агентств, в которых добрая половина россиян озвучивает свое негативное отношение к системе здравоохранения, сложившейся в нашей стране.

Экспертами был проведен соответствующий опрос, в котором приняли участие 1500 человек старше 18 лет, проживающие в городах и селах во всех федеральных округах. В исследовании, посвященном оценке качества современной медицины в России, наши соотечественники оценили государственную медпомощь в среднем на 3,4 балла из 5 возможных. Главными причинами недовольства являются большие очереди в поликлиниках, проблематичность с записью на сложные исследования (МРТ, КТ) и просто на прием, нехватка квалифицированных врачей, навязывание платных обследований, услуг и дорогих лекарств, низкая квалификация и недостаточный профессионализм персонала, а также грубость и хамство медиков.

Между тем координаторы движения «Вместе за достойную медицину» считают данную оценку еще вполне себе оптимистичной. И причины проблем в российской медицине они видят в недофинансировании и нежелании властей уделять этой сфере должное внимание. «Расходы на оборону возрастают, а на медицину постоянно сокращаются», - сетуют эксперты. И все это на фоне, когда дает о себе знать недостаточный уровень знаний современных докторов. «По всей видимости, какой-то процент врачей просто покупает дипломы, - замечают эксперты. - И низкий уровень оплаты работающих в этой сфере приводит к тому, что хорошие специалисты уходят в частные клиники».

Собственно, что и требовалось доказать. А доказать же хотелось, что наши отношения - улица с двусторонним движением, когда правила езды нарушают все участники скоростной трассы. Может, я и ошибаюсь, но по мне, агрессия пациента, направленная на медика, это, прежде всего, агрессия, направленная не на приехавшую Марью Ивановну, а на государство. Ведь медицинские учреждения - это такой же институт государства, как и школы, учреждения власти. Но в то же краевое правительство с матами ты не пойдешь, ибо разговор власть имущих с электоратом будет коротким и, скорее всего, окончится в ближайшем отделении полиции. Показывать свою удаль молодецкую в школе, где учится собственный ребенок? Тоже крайне неосмотрительно. Вот и получается, что, как цинично бы это не звучало, но Марья Ивановна становится своего рода громоотводом, боксеркой грушей, на которой вымещается злость за эту «чертову жизнь и страну, в которой могут только брать, но никак не давать».

Знаю, что это меня не красит, но вместе с тем, когда температурит ребенок, и на мой вызов следует ответ, что педиатр придет к нам домой лишь во второй половине дня, сценарий нашей встречи в тот момент уже предопределен. Обычно вежливая и деликатная, в такие моменты я больше напоминаю раненную медведицу. Да, хамлю. Хамлю педиатру, хамлю врачам скорой помощи, если они приезжают на вызов не через десять минут, а спустя час времени. И хотя умом понимаю, что адресант моего плохого настроения совершенно не виноват в том, что поликлиника переполнена, что помимо моего сына, у него еще как минимум двадцать таких же пациентов, которым помощь нужна прямо сейчас, а на Скорой так вообще дает о себе знать катастрофическая нехватка кадров, меня все равно несет.

И несет капитально. Несет от боли и отчаяния. Ведь в нашем понимании Скорая помощь - это последняя государственная инстанция, которая не оставит в беде. А если появляется хоть малейший намек на то, что это не так, с бешеной силой сорвавшейся пружины срабатывает защитный механизм.

Ведь как так? Нам говорили, что мы лучшие, что качество медицины у нас растет, нам доступны все уровни высококвалифицированной помощи, у нас техника, методы, подходы к лечению ого-го-го какие, европейцы нервно курят в сторонке. Тут же заболели, решили воспользоваться своими «неограниченными возможностями», а к нам никто не торопится. А если медики и прибывают на вызов вовремя, арсенал для осмотра пациента все так же скуден, и «новаторским» методом оказывается фонарик от айфона, чтобы посмотреть красное горло ребенка, и бахил своих у них нет, и зачастую одноразовых перчаток, и вместо деревянного шпателя для полости рта они просят принести чайную ложку, и за все анализы нужно заплатить из собственного кошелька, так как бесплатные талоны давно закончились. Взращенный на идее, что «у нас все ой как круто, просто зашибись», ты, конечно, изумляешься увиденному, а врачи после пятьдесят второго вызова еле держатся на ногах... Поэтому стоит ли удивляться тому, что «зашибись» получает новое наполнение. Повторюсь, зачастую мутузит человек не конкретного медика, а в его лице пытается «начистить рыло» государству, загнавшему его в клетку.

Поэтому ужесточать ответственность за нападение на врачей, шаг, конечно, правильный и нужный: врач не должен рисковать жизнью на рабочем месте. Но снизить агрессию больного общества только карательными мерами не удастся. Нужны иные меры. Какие? Они настолько лежат на поверхности, что глупо повторяться. Но только тогда все может измениться к лучшему. А пока ничего не меняется в этом направлении, будем иметь то, что имеем. Ну и друг друга, в частности.

Марина КАНДРАШКИНА.