А СКАНДАЛ ЗАРОЖДАЛСЯ КРАСИВЫЙ...

Если вкратце, то фабула предыстории такова. Еще в прошлом месяце в СМИ появился рассказ журналистки телеканала RTVi Екатерины Котрикадзе о том, как несколько лет назад к ней с домогательствами сексуального характера приставал депутат Госдумы Леонид Слуцкий. В марте о подобных действиях со стороны либерала заявили продюсер телекомпании «Дождь» Дарья Жук и корреспондент русской службы BBC Фарида Рустамова. По словам девушек, инциденты происходили в 2014-м и 2017 годах.

Смахивая запоздалые слезы, трио обиженных «зайчуток» - так их называл народный избранник, в унисон рассказывали, как их обидчик «всегда очень сильно пялился» на них. Как сильно? Да так, что просто «пипец какой-то». А потом этот «пипец» перерос в «вообще беспредел», когда во время своих интервью депутат вдруг стал резко подскакивать к собеседницам и стремительно то ли наглаживать, то ли лезть под юбки. Что они? Впадали в ступор от такого напора. И вот теперь, через три года, окончательно пришедши в себя и снявши решительно пиджак наброшенный, журналистки выступают единым фронтом и требуют усмирить обидчика. Да сделать это так, чтоб ромашки спрятались, поникли лютики!

В принципе, сначала все к этому шло. Учитывая серьезность обвинения, в Госдуме была собрана комиссия по этике, которой предстояло на основе показаний двух конфликтующих сторон то ли наказать расшалившегося коллегу, то ли отпустить с миром. Выбрали второе, не выявив в действиях депутата «никаких поведенческих отклонений». Аргументировали депутаты свое решение просто: на заборах тоже пишут, что Колька - козел. Но если будем каждого Кольку голословно в сарае закрывать и травой кормить, неровен час и Кольки на свете переведутся. Словом, милые ля фам, шерше доказательства.

Те, конечно, в слезы. Дескать, какие отпечатки? Это же несколько месяцев, а то и лет назад было. Следы телесных домогательств сохранились в сердце, но никак не на юбках! Получается, зря очнулись от дремы?! Но благо, на выручку с гаджетами наперевес и кричащими заголовками типа «Очередной депутатский беспредел» поспешили сразу несколько ведущих СМИ, пафосно заявив, что прекращают освещение работы парламента в знак протеста против решения комиссии Госдумы по этике. Мол, своим решением народные избранники как бы посылают сигнал всему обществу, что отныне они каста «неприкосновенных», которым теперь «можно все». А мы... Мы против. Информационной блокадой встанем на отстаивание девичьей чести наших коллег. А ну, кто с нами на абордаж?! И?

И треснул мир напополам,

Дымит разлом.

И льется кровь, идет война

Добра со злом.

Во всяком случае, так по идее должно было быть. Однако жизнь на то и непредсказуемая штука, что нам не дано предугадать, чем наше слово отзовется. В этот же раз оно отозвалось... тишиной и бездействием.

Да-да, произошло неслыханное доселе явление. Общество, которое, как правило, очень остро реагирует на истории о душевном и физическом насилии, и общество, которое чертовски устало от депутатского оберега для нарушителей, не зацепила эта история. Подавила скучающий зевок толпа и когда ряд СМИ, пытаясь все-таки раздуть пламя, объявил фактически бойкот Госдуме и упомянутому депутату. Подумаешь! Хотите поиграть в политику - играйте. Только вот что выиграете, если ваша зрительская и читательская аудитория перейдет на другие каналы, которые не пытаются информирующую функцию СМИ подменить карательной? Причем карающей не столько думцев, которые чихать хотели, из каких источников народ узнает о принятых ими законах, а своих читателей и зрителей, лишая их полноценной информации о деятельности ими выбранного Заксобрания.

Так что в социуме наблюдался полный штиль. А ведь нет звука громче, чем молчание общества. О чем же оно кричит своим безмолвием?

Наверное, о том, что больше, чем похождения бравых чиновников, народу надоело тупое подражание Западу, стремление сделать все, как у них, но при этом гордясь своей особенной статью и путем развития. Судите сами: на различных российских шоу мы поем исключительно на английском языке. Ввели в обиход словосочетание «моя биологическая мать» вместо «матери-кукушки». Пытаемся привыкнуть и к тому, что гей-меньшинства такие же равноправные члены общества, как и все. Наши фильмы все больше похожи на их блокбастеры с плохими парнями, дорогущими спецэффектами и отсутствием смысла. Влюбленные парочки в компании друзей представляют друг друга не «мой парень/девушка», а «половой партнер». Да и одеваемся, красимся, точнее не одеваемся и не красимся мы, как они. И сроки рождения детей сдвигаем за тридцатник, предпочитая семье карьеру. Теперь вот в этом одержимом стремлении доказать, что «и у нас не хуже», нашли своего Харви Вайнштейна, предъявив его общественности. А те же... Вместо гневного «фи» брезгливое «фу» этой движухе выказали.

Нет, можно, конечно, сегодня закатывать к небу глаза, сетуя: «О времена, о нравы», и именно испорченностью общества объяснять, почему народ не кинулся защищать поделившихся своей бедой журналисток. Но, как мне думается, времена и нравы у нас все те же. Да и общество в большинстве своем по-прежнему консервативно в своих взглядах, и «Домострой» в качестве настольного пособия о роли женщин в современном мире признает только на словах. На деле же, случись реальная беда, толпа готова растерзать зверя, обидевшего женщину. За примерами далеко ходить не буду. Достаточно вспомнить тот общественный резонанс, который вызвали истории девушек, облитых серной кислотой отвергнутыми ухажерами, или молодой женщины, которой экс-супруг отрубил кисти рук.

То есть равноправие для нас на самом деле не пустой звук, а РАВНЫЕ права. Когда каждый вправе выбирать человека, с кем хочет общаться, и отказываться от общения, если проявленная симпатия не обоюдна. «Насильно мил не будешь», «любовь не милостыня: ее каждому не подашь», «была без радости любовь, разлука будет без печали» - это лишь малая толика той народной мудрости, которая отражает исконно русское отношение к какому-либо насилию над женщиной.

Но вместе с тем не стоит забывать, что отношения между сильным полом и слабым далеко не всегда строятся по принципу «скажи все как есть». Здесь многое основано на полутонах и полунамеках, где кокетливое «ой, перестаньте немедленно» иногда завуалированное «да», которое выражается через взгляд, жест, стиль одежды, манеру поведения. В общем, то самое «я три дня гналась за вами, чтобы сказать, как вы мне безразличны».

Нет, оговорюсь сразу, я не хочу сказать, что сами виноваты, и даже искренне сочувствую коллегам, оказавшимся в такой ситуации, я о другом. О том, что если бы кто-то из журналисток, столкнувшись с непристойным поведением собеседника, не стал разводить дискуссию, которая слышна на диктофоне:

- Я больше к вам не приду, вы распускаете руки.

- Я руки не распускаю, ну так если, чуть-чуть.

- Но вы это делаете!

- Я это делаю красиво.

- То, что вы сейчас сделали, было очень некрасиво. Я буду очень переживать, потому что это...

...А взял бы и расцарапал обидчику лицо, запульнул бы в него чем-нибудь тяжелым, а позже написал заявление в полицию и гневную статью о случившемся, то общество на ситуацию отреагировало бы абсолютно по-другому. Девчонок бы на руках носили, успокаивали всей страной и всей страной бы требовали, чтобы обидчик сменил депутатское кресло на тюремную шконку. Их бы, без сомнения, возмутил тот факт, что вместо того, чтобы спокойно разобраться в конфликте, снять все вопросы, проверить все стороны на том же детекторе лжи, депутаты вообще прекратили общение с прессой на эту скандальную тему.

Тут же общество увидело совсем другую историю. Историю о том, как молодые и длинноногие дивы годами ходят к вроде как грязно домогающемуся их Слуцкому. Нет, они жутко боятся его, обсуждают его поступки между собой, выглядят «крайне подавленными после встреч» и даже записывают непристойные намеки на диктофон, но вместо того, чтобы обратиться с аудиозаписями к председателю Думы или, повторюсь, в полицию, они архивируют их и...снова идут туда, где им ой как плохо!

И наверное, их можно было бы еще как-то понять, если действо разворачивалось в какой-нибудь богом забытой глубинке, где на весь район одна газета, одна телекомпания и зверь-редактор, поставивший ультиматум: либо делаешь материал, либо увольняешься.

Однако же речь идет о мегаполисе. Где возможностей масса. И масса разнообразных СМИ. Но чтобы добиться успеха и признания коллег, нужен эксклюзив. А чтобы получить эксклюзив, порой нужно общаться и с депутатами, которые не всегда ведут себя в рамках приличия. И если женщина вместо собственного достоинства выбирает карьеру, что тогда жаловаться? Правила игры можно не знать в первой партии. Но когда раскладываешь вторую, по умолчанию ты с ними согласен.

Следовательно, милые бранятся, только тешатся. И в любовных утехах, как известно, третий лишний. Третьим почувствовал себя народ. Поэтому и промолчал.

Марина КАНДРАШКИНА.