ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ В РУССКИХ СЕЛЕНЬЯХ

В каждой шутке есть доля истины. Вот и выводя формулу, что «небогатые россияне - новая нефть для страны», ибо случись что-либо с экономикой, власть снова обращает пристальные взгляды на худой карман своих соотечественников, мы вроде как ерничали. Ан нет, оказывается, зрили в корень. Во всяком случае, именно на такие размышления наводит новая инициатива, выдвинутая чиновниками минтруда. Что на этот раз?

Увеличив пенсионный возраст по «заявкам трудящихся», чиновники принялись перекраивать и рабочий график тех самых трудящихся. Причем с присущей чиновникам джентльменской галантностью дам решили пропустить вперед. Работающим в сельской местности женщинам могут увеличить продолжительность рабочего дня. Сейчас слабый пол трудится 36 часов в неделю, а не 40, как все остальные, но получает полную зарплату. Вопрос об отмене или сохранении нормы уже рассматривают в минтруде.

Напомним, что норма об укороченной рабочей неделе зафиксирована в постановлении Верховного Совета РСФСР от 01.11.1990 «О неотложных мерах по улучшению положения женщин, семьи, охраны материнства на селе». Зачем понадобилось расшатывать основы, чиновники пока не пояснили, но данная инициатива уже включена в план мероприятий Российской трехсторонней комиссии на первое полугодие 2019 года. По данным Росстата, в сельской местности проживают 37,6 миллиона человек. Более половины из них - 20,3 миллиона - женщины, из которых трудоустроены 63 процента. Путем несложных арифметических подсчетов выходит, что мера может коснуться около 13 миллионов работниц.

Между тем, против нововведений выступает Профсоюз работников АПК, уповая на то, что отменять льготы можно только после того, как качество жизни на селе значительно повысится. А пока же хозяйственная нагрузка на женщин в сельской местности по-прежнему слишком высока. Например, во многих российских селах и деревнях до сих пор приходится носить воду из колодца и растапливать печь, да и детей в школу многие мамы возят за несколько десятков километров на автобусах. В общем, «недоработанное» время они не на диване лежат, и еще больший вопрос, чем обернется государству подобное скопидомство.

Хотя и не вопрос вовсе. Например, в Академии труда предостерегают, что увеличение рабочих часов может привести к росту безработицы на селе.

- Здесь все просто. Если сотрудники трудятся больше, для выполнения того же объема работы понадобится меньше людей, - проливают свет на нехитрый алгоритм экономисты-теоретики.

А что о подобной «заботе» со стороны властей думают сами «виновницы торжества», мы и решили узнать, отправившись на разведку боем по сельским местностям Ставропольского края.

- Конечно, этого нельзя делать. У женщины в селе не одна и даже не две рабочие смены, а все три. Помимо основной работы есть хозяйство, огород, семья. В 5:30 мы уже на ногах. Это если нет большого подворья. Если семья держит корову, овец, коз, и вовсе нужно на 5 будильник заводить, пока подоишь, управишься, приготовишь завтрак мужу - на работу пора бежать. Мой рабочий день начинается в 7 утра, и поскольку работаю главным бухгалтером в хозяйстве, его сложно назвать нормированным, сколько нужно, столько и сидишь с бумажками, отчетами, ведомостями, счетами. Нагрузка запредельная. Придешь с работы выжатая как лимон и снова хлопочешь, толчешься. Нужно убрать, накормить и напоить хозяйство. Зимой чуть проще, нет огорода, а весной и побелить, погрести, посадить, покрасить нужно. Знаете, женская доля на селе не сахар, - говорит жительница Новоалександровского района Ольга Лопатина.

И как в воду глядит. Потому как сколько ни интересовались мнением ее односельчанок об отмене устаревшей нормы, реакция у всех одна: «Им там что, без нас заняться нечем?» Вот и врач общей практики местной амбулатории Анна Павлова без запинки цитирует грибоедовскую Лизу со ставшим крылатым «минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь». В поселке Радуга Новоалександровского района она работает уже 9 лет. Сельчане отзываются о своем докторе с большим уважением. Что вполне объяснимо. Врач общей практики на селе понятие довольно условное. На самом деле он - авторитетное медицинское светило, кто обязан разбираться во всем. Ведь какая бы проблема со здоровьем ни случилась, идут сельчане именно в амбулаторию. Выезд за пределы села в районную больницу - это уж совсем крайний случай. Так было из века в век, есть сейчас и, скорее всего, будет завтра. Хотя работа адская. Из чего состоят ее будни? Прием населения, вызовы, профилактические осмотры, различные процедуры. Причем все это происходит не только в рабочее время, но и в выходные, и праздничные дни. Помощь-то может потребоваться в любой момент. Даже если это январские праздники. Когда ночь - не ночь, тебе стучат в окно, мол, ребенок температурит. И так по три-четыре раза за сутки. Да, по идее, чтобы разгрузить сотрудников амбулатории, сейчас ночные вызовы перевели на Расшеватскую станцию скорой помощи. Но как отказать людям?

Что семья? Право, покажите мне мужчину, кому понравится, когда его супругу выдергивают ночью на экстренный вызов. Но Анна любит свою профессию и ни в чем другом себя не видит. Поэтому все смирились с ее ненормированным графиком, и каждый из членов семьи старается помочь ей по хозяйству как может: кто уберет, кто ужин, пока мама задерживается, приготовит.

Между тем, не столь категоричны в оценках данной чиновничьей инициативы мужчины. Весьма положительно к данному предложению относится председатель СХ ЗАО «Радуга» Новоалександровского района Владимир Суров. Правда, оговоримся сразу, в основу угла руководитель ставит отнюдь не коммерческий интерес, а правду жизни, заключающуюся в нехватке рабочих кадров:

- Почему сегодня поколение молодых людей полнеет, болеет? Потому что не загружены работой. Раньше в семье было по три-четыре ребенка, сейчас одного родят и трясутся над ним. Это все растлевает народ. Скажу больше: вот сейчас на каждом углу разве что ленивый не говорит, мол, пенсионный возраст увеличили - это плохо. Не плохо это. В стране некому работать. Молодежь не рвется на предприятия. Смотрите сами, в официальной сфере у нас работает немногим больше 60 процентов населения. 40 процентов предпочитают серую заплату. Причем эта тенденция просматривается уже и в поселках, когда трудоустраиваются не в крупные хозяйства, а к фермерам нелегально и на сезонные работы. Ну, вот отдал ему он деньги в конверте, но ни в соцстрах, ни в медстрах, ни в Пенсионный фонд, ни НДФЛ - ничего не платит. А дальше что? Почему в Германии женщина работает до 60 лет, в Японии до 62, а мужчины до 68? Потому что там та же картина. Работать некому.
Я в 1991 году попал в Германию. Франкфурт-на-Майне, Штутгарт, Мюнхен - чистейшие города были. Сейчас же - заплеванные жвачками. Чтобы тогда на автобусных остановках и вокзалах валялись окурки, это было просто немыслимо! А сейчас там такой же дисбаланс, как и у нас, когда нашли дешевую силу и результат не замедлил сказаться.

Но зачем далеко ходить? У нас в хозяйстве сейчас 42 пенсионера работают. Молодежь не хочет идти в хозяйство. Мол, непрестижно работать дояркой. А ведь раньше скамейка из запасных заканчивалась за пределами МТФ. Вот механизаторы молодые есть. Шофера, скотники тоже. А доярок нет. Мы разбаловали людей, насадили им европейские ценности. Теперь хотим работу над ошибками провести. И пусть это болезненный шаг, но верный, - считает Владимир Сергеевич.

И не только он. Как практик, привязанный к земле, на перспективу размышляет и руководитель колхоза «Родина» станицы Расшеватской Новоалександровского района края Виктор Григорьевич Дубина. Непростой разговор традиционно начинает с шутки.

- Конечно, женщина должна работать и шахтером, и кузнецом, когда мужчина вымирающая особь, которую нужно холить и лелеять.

- То самое, я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик, - парирую я.

- Скорее «есть женщины в русских селеньях», - не теряется мой собеседник, прежде чем тон становится серьезным. - А если
откровенно, я в этом ничего плохого не вижу. Нужно просто учитывать ту сферу, в которой работает наш слабый пол, и условия труда. Ведь давайте откровенно, сегодня труд женщины значительно облегчен. Стирает не руками, а стиральная машинка. У каждой второй дома мультиварки. Газ, электричество - все подведено. Свиней, коров тоже редко кто держит. Поэтому домохозяйка сегодня на селе практически освобождается от того труда, который был раньше. И я не могу сказать, что, например, в нашем хозяйстве женщины сильно загружены. В основном они работают бухгалтерами, птичницами, есть немного свинарок, операторов. У нас лояльный график, когда 2 часа перерыв, рабочий день с 7 утра до 17:00. Везде созданы достойные условия труда. Вот у доярок, согласен, самый тяжелый труд, когда нужно рано вставать и практически весь день быть на ногах, это и физически изнуряет, и морально. Но доярок у нас нет. Поэтому я полностью убежден, что этот вопрос нужно рассматривать в зависимости от категории работы, а не мести всех под одну гребенку, - делится Виктор Григорьевич, прежде чем снова взбудоражить очередным заявлением. - И вообще женщине необходимо общение, им больше, чем мужчине, нужен коллектив и работа. Ведь вы посмотрите, как они спешат на свое рабочее место. Красивые, стройные, нарядные. Ну, глаз же не отведешь, - улыбаясь, подытоживает председатель.

- Он же мужчина. Поэтому даже не догадывается, с каким трудом удается держать себя в форме, - философски отвечает на наш «бабий бунт» и главный экономист СПК колхоз имени Ворошилова Труновского района Татьяна Красникова. Она всю жизнь прожила в селе и как раз застала те времена, когда все держали коров, большое хозяйство. - Даже когда разгрузили себя, легче стало ненамного. Потому что в любом случае у каждого в селе есть свое подворье и огород, за которым требуется уход. Нет огорода, есть придомовая территория. Где-то подкрасить, где-то листочек убрать, цветочек посадить - на все требуется время. Сельский дом - это не городская квартира, где круг житейских хлопот ограничивается тем, что смахнул пыль с мебели, загрузил стиралку, приготовил ужин и свободен. В селе ты на виду, и недопустимо, чтобы твой двор был хуже всех. Поэтому хочешь не хочешь, а будешь ковыряться. У нас нет ЖКХ или дворника, которые все за нас сделают. Эти четыре часа для женщины в селе очень весомое подспорье, и давали их не просто так.

Я вообще считаю, что подобные законы должны писать практики, живущие на земле, а не теоретики из просторных кабинетов. Тогда бы и вопросов подобных не возникало. Никто же не подумал о том, что рабочий день в селе и в городе - это не одно и то же. Есть очень много сезонных работ, обусловленных временем, климатическими условиями, технологией, когда ты четко понимаешь, что весь объем нужно выполнить в сжатые сроки, и тогда никому и в голову не придет сказать, что три часа прошло, пошли мы домой.

Мы и так обожглись с пенсионной реформой, чтобы теперь подготовить новые грабли? Вот недавно объявили, что труженики сельского хозяйства получат 25 процентов доплаты к пенсиям. Да, это немного, в районе 1400 рублей, но когда из закона вывели целый ряд профессий, это крайне несправедливо, потому как снова за бортом осталась специфика сельской жизни. Не только животноводы и растениеводы трудились над тем, чтобы обеспечивать высокие показатели. Это залог работы всей команды. Строительные бригады создавали условия для качественной работы. С помощью той же переработки и мельницы мы выживали в 90-е годы. На транспортном парке выезжали торговать на рынки продукцией, чтобы хоть какую-то копейку привести в хозяйство и было на что сводить концы с концами.

Не спорю, последние 10 лет условия труда меняются. Но ведь раньше мы каждый год независимо от должности раз или два раза в неделю после своей рабочей смены шли работать на тока, животноводческую ферму, заготовку силоса. Словом, везде, где нужна была помощь. На прополке свеклы и вовсе за каждым членом хозяйства была закреплена отдельная грядка, когда всей семьей с мужьями, маленькими детьми выезжали на поле. Еще боялись, что, не дай бог, моя делянка будет хуже соседской. А теперь вот пытаются отделить мух от котлет, - с болью делится моя собеседница. С болью, потому как не нужно быть именитым психологом, чтобы заметить, как коробит ее от несправедливости, когда за одной бусиной тянется и другая.

- В сельском хозяйстве зарплата априори была ниже, чем в городе, когда пенсии начисляли всем по одинаковой формуле. И сейчас получается, что пенсии у нас по умолчанию мизерные. Теперь, чтобы исправить эту несправедливость, государство вроде как добавляет 25 процентов, но с маленькой ремаркой - только проживающим в сельской местности. А у нас же есть пенсионеры, которым уже больше 80 лет и они физически не могут жить самостоятельно, поэтому переехали жить к детям в город. А следовательно, под эту категорию не попадают. Но ведь и в городе им доплат никаких не производят. Но какая разница, где тот же дедушка живет сейчас, если он тридцать лет проработал в селе, оставил здесь все свое здоровье. Вот над чем нужно думать, а не над сокращением или увеличением рабочего дня для селянок, - выдыхает Татьяна Александровна.

И с ней сложно не согласиться. Поэтому домой едем в несколько сумбурном настроении. С одной стороны, вроде как работу выполнили и собрали всю «правду жизни» от селян. А с другой стороны, эта «правда» снова оказалась полярной, противоречащей друг другу. Хотя, может, это никакая и не правда. А обычная человеческая жизнь, которую в очередной раз пытаются улучшить, ничего не зная о ней, и поэтому остается снова надеяться на то, чтобы лишь бы хуже не стало... Ведь у нас сами знаете, куда ведет дорожка, вымощенная благими намерениями и горе-строителями.

Марина КАНДРАШКИНА.