ЗОЛОТЫЕ УДОБРЕНИЯ

Обесценивают главное ставропольское золото — зерно, и больно бьют по продовольственной безопасности

Законы рынка не работают

Цена на ставропольское зерно вот уже пару месяцев стоит ниже нижнего предела – дороже, чем за 12 800 рублей тонну товарную пшеницу не продашь. Для большинства наших сельхозпредприятий это как раз в пределах себестоимости. В итоге зерно лежит, в некоторых хозяйствах по 100 – 120 тысяч тонн.

Так что рано радовались высокому урожаю. Доходов, достаточных для устойчивого развития, не будет. Объяснение такого безобразного ценового демпинга от властей простое: санкции против России. Балкеры в наши порты не идут, за рубеж отгрузки нет, а внутренний рынок насыщен. Цена же в условиях рыночной экономики – это равновесие между спросом и предложением. Перефразируя Байдена, что во всех американских бедах Путин виноват, впору сказать, что в падении стоимости зерна в России виноват Байден. И посоветовать селянам терпеть, ждать перемен в политике и роста цены.

Но вот парадокс. Также и по той же причине не идут в наши порты и суда за минеральными удобрениями. Их там, удобрений, скопились сотни тысяч тонн. Только в европейских портах на перевалке – 300 тысяч тонн. Даже президент В. Путин сказал об этом во всеуслышание, рассказал о готовности компаний производителей передать эти запасы даром в развивающиеся страны (чем вызвал, мягко говоря, недовольство аграриев, они в один голос кричат, что лучше бы гарант подумал, как цену на них сбить).

То есть у промышленников явное перепроизводство, превышение предложения над спросом, и они готовы этим превышением щедро сорить, правда, за пределами своей страны. И по рыночной логике должно быть снижение цены. Но не тут–то было: цена на все виды удобрений, без исключения, взлетела в течение нынешнего года вдвое. За тонну аммофоса, к примеру, уже просят 66 тысяч рублей. При том, что в начале года она была 32 тысячи. И опять же при том, что в предыдущем, 2021 году, цена на минеральные удобрения уже выросла на 80 процентов.

Выходит, что с пшеницей законы рынка работают, а с удобрениями – стоят с ухмылкой в сторонке? Выходит так. Хотя, и тот и другой товар, как говорится, из одного ряда и друг с другом теснейшим образом связаны.

В Европе газ подорожал, а мы при чем?

Если почитать аналитику рынка минеральных удобрений, то станет понятно, что цены на них в этом году резво прыгнули во всем мире. В феврале на аммиак, например, взлетели до 1625 долларов за тонну. В переводе на рубли перевалили за 100 тысяч. К маю, правда, упали до 1000 долларов, но в России этого даже не почувствовали. У нас цены на азотные удобрения весь год только росли.

Причиной для такого повышения стал рост цены на природный газ во всем мире, и особенно в Европе. Как раз в 2021 и 2022 годах. При чем тут метан? А это основное сырье для производства азотных удобрений, занимает в структуре затрат до 90 процентов. Из него делают аммиак, который затем является главной составляющей в аммиачной селитре, карбамиде, комплексных гранулированных удобрениях и еще много в чем.

С другой стороны азотные занимают до 56 процентов в структуре спроса, а значит и использования удобрений. Фосфорные и калийные по 24 и 20 процентов соответственно. Делаются эти два из минерального сырья, которое из рудников достают, потому дороже, но вносятся не ежегодно, как азотные. А раз в 3 – 5 лет. Поэтому погоды в ценообразовании не делают. Если объяснять на пальцах, то цена на газ диктует цены на азотные удобрения, они же в свою очередь влияют на цену фосфорных и калийных, которые просто к ним подтягиваются в разумном диапазоне.

Как же так, недоуменно скажет в этом месте читатель. Газ подорожал резко там, в Европе. У нас же ничего подобного не было. У нас он хоть и растет в цене, но не более чем на 5 – 6 процентов в год. Почему же тогда у нас выросла цена на удобрения не на 5 – 6 процентов, а вдвое? Да еще и два года подряд!

Сговор очевиден, но не замечен

Потому что потому. Мы ведь продолжаем вприпрыжку бежать за Европой. В ценообразовании в том числе. Хотя нас туда уже не пускают, нас оттуда уже выгоняют, нас там уже на дух не переносят. А может мотив тут главный у производителей еще и в другом – переложить на российских потребителей упущенные доходы в Европе. Они ведь, потребители, у нас, в России, терпеливые, сначала повозмущаются, а потом махнут рукой, подтянут ремешки, и снова примутся за свой тяжелый труд на земле.

Скорее всего, тут и то, и другое. Наши производители минеральных удобрений именно на Европу ориентируются в установлении цен. А когда там от них отвернулись – начали искать спасение в родных стенах. И не исключено, что сговорились поднять цены. Для них это просто. При молчаливом непротивлении правительства страны.

В новейшее время при попустительстве властей в России произошла гигантская монополизация отрасли. Производителей минеральных удобрений у нас в стране теперь всего пять. Это крупнейшие компании «Еврохим», «Акрон», «Фосагро», Уралхим» и «Уралкалий». (Есть и помельче, но они погоды не делают). В каждой – десятки предприятий гигантов неорганической химии. Их просто поглотили, а точнее – проглотили, как наш Невинномысский «Азот». Для наработки стране валюты это может быть и хорошо. Да и для накопления богатства олигархов. Потому как руководители как раз этих монополистов входят в число богатейших людей страны. Но для самой России, для ее рядовых внутренних потребителей? Хорошего тут, прямо скажем, мало. Теперь монополисты просто диктуют свои условия на рынке. Вплоть до сговора. Но я что–то не слышал, чтобы антимонопольная служба проводила расследование на предмет такого сговора. Хотя потребитель, что называется, криком кричит.

Производителей же зерна у нас великое множество, их по стране десятки тысяч. То есть, по зерну производители в принципе не могут сговориться о повышении цен по причине своей множественности. А вот по удобрениям – легко. Такой неутешительный вывод заставляет сделать явная очевидность ситуации.

Скатываемся в двадцатый век

Агрономическая справка. В современных условиях для получения 60 центнеров зерна с гектара (а такие урожаи у нас на Ставрополье уже в большинстве крупных хозяйств обыденность) нужно 160 – 180 килограммов минеральных удобрений в действующем веществе. Для тех хозяйств, где урожайность еще выше, нужно больше. Ведь чем выше урожай, тем больше питательных веществ высасывает растение из земли.

Таким образом, чтобы узнать потребность зерновой отрасли края в минеральных удобрениях, надо эти килограммы умножить на засеваемую зерновыми культурами площадь. Выходит, что краю ежегодно даже по минимуму требуется под 400 тысяч тонн минеральных удобрений в действующем веществе. Если же в натуральном тоннаже, то цифра увеличивается по меньшей мере вдвое.

По всем официальным отчетам хозяйства края вносят минеральных удобрений значительно меньше. Под урожай 2021 года внесено 248 тысяч тонн в действующем веществе, меньше 100 килограммов на гектар. По истекающему 2022 году данных пока нет. А ведь еще в 2018 году, если верить официальным отчетам минсельхоза края, было внесено 260 тысяч тонн в действующем веществе, по 103 килограмма на гектар. То есть в целом объемы внесения минеральных удобрений у нас в последние годы падают, причем значительно. Наблюдается очевидное обрушение важнейшего для интенсивных технологий в зерновом производстве показателя.

Так пойдет дальше – в 20 век вернемся. К урожайности 20 – 30 центнеров с гектара и валовому сбору 4 – 5 миллионов тонн. От 9 – 10 миллионов сегодняшних.

И главная причина этого удручающего процесса – как раз высокая стоимость минеральных удобрений. Этот вывод и доказательств особых не требует. Объем их внесения рос как раз до конца 2018 сельскохозяйственного года, когда цена на них существенно не менялась. И стал заметно падать, как только цена поползла вверх. Потому как покупать стали меньше. А будут покупать – еще меньше. Минеральные удобрения занимают по одним оценкам до 10, по другим – до 50 процентов в себестоимости зерновых. У нас в крае, как правило, не меньше 20 процентов, это если хозяйствующий на земле не живет одним днем, постоянно заботится о ее продуктивности. А если на зерно нет цены? Какой смысл удобрения вносить? Ведь худо–бедно прожить хозяйству можно и при урожайности 15 – 20 центнеров. При минимальных затратах. Вот только от товарности хозяйств мало что останется. Кто тогда  кормить страну будет?

Думаю, что сегодняшняя ситуация, когда цены на зерно нет, а на минеральные удобрения она уже два года как почти удваивается, скажется на объемах внесения под урожай 2023 года еще более пагубно. Если уже не сказалась, ведь озимые посеяны, а основное внесение в почву – перед севом или одновременно с ним. Объемы внесения эти просто рухнут. А с ними – и урожайность, и как производное – экономика хозяйств вместе с и так относительным благосостоянием ставропольского села.

Пора и власть употребить

Пожалуй, самый крупный промышленный объект, построенный на Ставрополье в период советской власти, это Невинномысский «Азот». Завод заводов. Гигант, занимающий территорию небольшого городка. Там внутри аж 12 крупнотоннажных производств. Сегодня он производит в год 700 тысяч тонн аммиачной селитры, 400 тысяч тонн карбамида, 600 тысяч тонн комплексных гранулированных удобрений и множество чего еще. Сравните с описанными выше потребностями края. То есть, предприятие построено, если можно так сказать, на вырост, с большим запасом мощностей от потребности региона. А потребности эти, увы, не растут. Точнее сказать, они есть, но сдерживаются ценообразованием на продукцию самого предприятия.

Наш «Азот» стоит на ставропольской земле, пользуется его трудовыми ресурсами, социальной, транспортной инфраструктурой. Потребляет огромное количество газа, электроэнергии, воды… А работает явно не в интересах края. Сразу после введения санкций в марте–апреле стоял целый месяц. Сейчас работает, но, судя по отгрузке, как раз не на край. Больше на международные порты. Правда, логистика поменялась, уже не Европа в приоритете, а Азия, но нам это не утешение. Цена ведь не упала. Краю же его продукция становится просто недоступной.

Долгие годы экономическая политика страны строилась на рыночных механизмах. Они и раньше проворачивались со скрипом, но сейчас вообще становятся тормозом в развитии. Пример с механизмом ценообразования в отрасли минеральных удобрений тому подтверждение. Там не механизм, там сговор и волюнтаризм.

Сейчас для руководства края открывается единственная за последние годы возможность повлиять на этот механизм. На всех территориях страны, и Ставрополье не исключение, введен уровень базовой готовности к военному положению. Не очень пока понятно, что это, и в какую сторону расширены полномочия краевой власти. Но одно уже ясно: мы, хотя и одной ногой пока еще, но уже шагнули к военному положению. Это значит, что руководство края получает возможность влиять на все, что расположено на его территории, что можно отнести к системообразующим факторам развития. Ценообразование на минеральные удобрения к ним вполне можно отнести. Поскольку оно критически влияет на производство зерна, а значит и на продовольственную безопасность. 

А что для края, да и страны, может быть в настоящих политических условиях важнее?