ФУФЫРИКИ КАК ПРИЗНАК БЕДНОСТИ

Всю прошлую неделю страна неотрывно следила за разыгравшейся в Иркутске драмой. Здесь было все: семьдесят шесть человек, погибших от суррогатного алкоголя; заикающиеся от страха местные чиновники с немым вопросом в глазах: «удастся ли усидеть в кресле?»; представители федеральных министерств и ведомств с отчетами о принятых «мерах реагирования»; красующиеся политики с пространными размышлениями о вреде алкоголя; и даже остросюжетные кадры с полицейских рейдов по выявлению точек, где продают контрафактные напитки... Да, здесь было все, кроме откровенного разговора о том, почему произошла эта ужасная трагедия.

Версия - «потому что выпили концентрат для принятия ванн «Боярышник», в состав которого входил метиловый спирт вместо этилового», - это скорее следствие случившегося, а не первоисточник. Детонатор же взрыва кроется в другом месте. Начать хотя бы с того, что проблема с пьянством у россиян появилась не вчера. Ежегодно от алкоголизма в нашей стране умирают десятки человек. Глупое, ничем не обоснованное самоуничтожение. Ведь вряд ли я ошибусь, читатель, если замечу, что зеленый змий сопровождает все значимые события в нашей жизни. Намечается свадьба - в праздничную смету сразу закладывается как минимум бутылка водки и вина на человека, празднуем день рождения - в списке покупок алкоголь снова значится чуть ли не под номером один, похороны и те без ста грамм не обходятся. Впрочем, что я все о событиях? Народный фольклор и тот изобилует присказками наподобие «между первой и второй перерывчик небольшой», «поздно выпитая вторая - напрасно выпитая первая», «пьянству -  бой так выпьем перед боем»....

Несколько лет назад по роду профессии я оказалась в одном краевом реабилитационном центре, подопечными которого были и люди с алкогольной зависимостью. Михаил сразу обратил на себя внимание. Привлек тем, что, несмотря на прошлые ошибки, в нем чувствовалась некая интеллигентность - в предупредительных движениях, в обращении, в грамотной речи и постановке предложений. «Я же раньше в институте преподавал, - пояснил он. - Математический анализ, между прочим». Словом, голова у человека варила так, что дай бог каждому. Все плюсы, минусы и возможные последствия от того или иного шага он просчитывал на лету: друзья ценили, коллеги уважали. И тогда мне было вдвойне непонятно, почему начал пить.

- Пресыщенность. - С ходу ответил мой собеседник. И по тому, с какой уверенностью он произнес данное определение, было видно, что и сам нередко думал над заданным вопросом. - Когда приходишь домой, а у тебя все есть. Квартира. Семья. Достаток. Только эмоций не хватает. Вот и черпал их в бутылке. Когда же очнулся, было уже поздно.

Что заставило Михаила пробудиться от пьянящего дурмана? «Мне просто надоело пить», - записан его ответ в моем старом блокноте. Помню, я тогда еще над ним поставила три прочерка, мол, «не интересно. Нужно срочно искать героя с более симпатичной мотивацией». А сейчас смотрю и понимаю, что тогда, в погоне за красивыми пафосными фразами, по глупости упустила главное - душу человека. Не сумела понять силу воли того, кто самостоятельно вытянул себя за волосы из болота только потому, что вспомнил, что не для беспробудного пьянства ему дана была эта жизнь.

Между тем, подобные истории, как и поступки, сейчас на вес золота. Чаще происходит иначе, когда бокал вина для «снятия стресса» или в «профилактических целях» постепенно превращается в «где мое успокоительное?». Причем на смену вину приходят напитки куда более крепкие. По данным Росстата производство водки в России в первом полугодии 2016 года выросло почти на десять процентов по сравнению с аналогичным периодом 2015 года. При этом выпуск вина за рассматриваемый период сократился почти на 12 процентов. То есть постепенно из культурного распития алкогольных напитков люди начинают банально бухать. И полбеды, если бы россияне употребляли качественную продукцию градусом выше, так нет же...

Как замечает независимый эксперт Александр Сиваков, в современных реалиях есть три составляющих алкогольного рынка: легальная водка, нелегальная (та, которая произведена на заводе, но с нее не уплачены налоги и акцизы) и суррогаты (паленая водка, ССЖ, аптечные настойки - без учета самогона). Легальная водка и ликероводочные изделия занимают половину рынка и стоят дороже 65 рублей; нелегальные заводские изделия продаются по цене до 55 руб. Стоимость же суррогатов колеблется в пределах 15-25 рублей за поллитра. На них приходится около 15 процентов сбыта. Вроде бы немного. Но это если к цифрам относиться формально. Стоит же их перевести на обывательский язык и получается, что по самым скромным подсчетам(!!!) потребителями опасной для здоровья продукции являются не менее десяти миллионов человек. Да, как правило, это люди из низов, давно опустившиеся на дно жизни и барахтающиеся там без особого желания выкарабкаться обратно. Но они все-таки люди, граждане нашей страны, которые также имеют право на достойную жизнь и смерть не под капельницей.

Но иметь право вовсе не значит применять его на практике, что и доказала иркутская трагедия. Как по мне, так эта история вовсе не об опасном контрафакте, и даже не про российскую расхлябанность, когда кто-то в желании сэкономить заменил одно вещество на другое. Эта история совсем про другое, она про бедность. Про то, что люди, у которых «трубы горят» и душа требует «жахнуть», покупают тот или иной продукт не из-за его вкусовых особенностей, а низкой стоимости. И на месте злосчастного боярышника могла запросто оказаться настойка валерианы, календулы и т.д. и т.п.  И чхать потенциальные покупатели будут на предупреждения, написанные мелким шрифтом, мол «продукция не предназначена для принятия внутрь», когда огромными буквами на этикетке красуется «60 процентов спирта». Это доминанта, застилающая глаза! Остальное - формальные условности, которые при веских обстоятельствах можно не учитывать. А разве отсутствие средств не одно из таковых? Следовательно, да откроются врата халявной выпивки в виде косметических лосьонов, концентратов, спиртовых настоек, средств для чистки ванн, ракетного топлива, стекольных очистителей... Отсутствие средств еще не повод , чтобы бросить пить. Это просто мотивация найти более дешевый аналог тому, что предлагает легальный рынок. И ищущий да обрящет.

Одно время на Южном рынке жил Петрович. Он кое-как перебивался тем, что помогал разгружать машины, доносил тяжелые покупки. И если быть совсем точной, звали мужчину Алексей Николаевич. А «Петровичем» он стал потому, что «а какая разница как зовут, лишь бы рубль-другой дали». Так вот он тоже всегда был готов к разного рода алкогольным «экспериментам»! Знакомые ребята из полиции рассказывали, что у него даже была своя собственная классификация лекарственных настоек, продающихся в местных аптеках. Дескать, одно средство сразу валит с ног, после второго печень болит, от третьего сны красивые видишь. И на вопрос «а если знаешь, что потом худо будет, зачем берешь?», он неизменно отвечал: «а что делать-то? Пить же что-то нужно». От этого «что-то» человек и погиб.

К чему я вспомнила его? А это наглядный пример того, что Иркутск - далеко не единственный город в стране, где такое происходит. Наверное, скажу крамолу, но вряд ли бы он оказался под пристальным вниманием прессы и властей, если бы не такое количество жертв за неделю. Банально не повезло. Хотя можно подумать, до этого умирало меньше. По официальной статистике за 2014 год из-за суррогатов распрощались с жизнью 45 тысяч россиян. За 2015 год статистики не нашла, но, думается, она ничуть не ниже. Не с чего ей падать. Как и в 2016, а потом и 2017 году. Да, я уверена, что все продолжится и дальше. Почему?

По последним данным Росстата, в третьем квартале 2016-го доходы ниже величины прожиточного минимума получали 18,8 млн человек, то есть за чертой бедности находятся почти тринадцать процентов населения РФ. Величина же прожиточного минимума составляет около десяти тысяч рублей в месяц. Еще 22 процента опрошенных уверяло, что им хватает денег только на хлеб. А теперь вопрос на засыпку: за что людям, решившим выпить, покупать более или менее качественную продукцию, а не всякую дрянь из-под полы?

Нет, читатель, не подумывайте, я вовсе не считаю, что те же «фанфурики» и «алкоматы» должны быть в нашей стране в шаговой доступности. Более того, мне очень импонируют слова Дмитрия Медведева, дескать «необходимо обратить внимание на оборот такого рода спиртосодержащих жидкостей, потому как это превратилось в бизнес, по сути, направленный на вытеснение продажи нормального алкоголя из оборота». А еще больше нравится, что замечания правительства уже нашли воплощение в ряде конкретных мер.

Так, депутаты Госдумы внесли поправки в Административный кодекс, ужесточающие ответственность за торговлю суррогатом. Если торговую точку заподозрят в продаже суррогата более одного раза, то ее владельцам будет грозить уже уголовная ответственность. А Вице-премьер Александр Хлопонин предложил ограничить продажу спиртосодержащих медицинских препаратов в связи с массовым отравлением суррогатным алкоголем в Иркутске. Настойки типа «Валокордин» и «Боярышник» должны продаваться только в аптеках. Также планируется ввести ограничения по размеру упаковки спиртосодержащих настоек. Продажу настоек в бутылках по поллитра чиновник назвал несерьезной.

Кроме того, произойдут коррективы и ЕГАИС. В свое время ввод Единой государственной автоматизированной информационной системы учета (ЕГАИС) позволил снизить долю нелегальной продукции за счет ее перехода в легальный сектор, и теперь со следующего года алкогольное регулирование распространится на участников рынка спирта, не имеющих напрямую отношения к производству пищевых алкогольных напитков. В частности правительство намерено подключить к ЕГАИС новых участников - производителей медицинского спирта.

Получается, государственная машина контроля набирает обороты? Похоже на то. Но вместе с тем, ограничительно-запретительные меры - это скорее профилактика для подобных происшествий на будущее, нежели четкий ответ на современные реалии. Тем более, что история нашей страны знает массу случаев, когда запретительные меры ни к чему хорошему не приводили, терпя сокрушительное фиаско. За примерами далеко ходить не буду. Помните, читатель, как несколько лет назад федеральная власть дала регионам право вводить ограничения на алкогольном рынке вплоть до сухого закона. Вроде бы замечательная идея, когда каждый глава области, края знает свойственные именно им болевые точки и нужно просто направить все силы в их эпицентр. Однако, вместе с тем, в отдельных субъектах РФ такая борьба стала доходить до абсурда, когда, помимо ночного запрета на продажу спиртных напитков, стали появляться ограничения на продажу того же пива в парках, разрабатывались безопасные красные зоны в 20-30 метрах от школ, иных культурных учреждений. И что? Сильно помогло? Если есть спрос, всегда будет и предложение.

Нет, как ни крути, а помимо запретов, бесконечных рейдов и внезапных проверок, чтобы люди не гибли от пьянства, нужны и другие методы. Качество алкоголя и количество выпитого напрямую зависит от уровня жизни. Это аксиома, не требующая доказательств. А, следовательно, пока социальный уровень не перестанет стремительно падать вниз, пока у людей не появится достойная работа с высокой оплатой труда, пока они не увидят альтернативу пьянству, количество почитателей настоек и лосьонов будет только расти. Люди так же будут искать, если не «Боярышник» и фуфурики, так другие спиртосодержащие продукты, чтобы за мизерные суммы на какое-то время забыть о насущных проблемах ради иллюзии покоя. Даже если платой за это станет собственная жизнь.

Марина КАНДРАШКИНА.