ПОМНИ О НИХ

В Ставропольском государственном музее-заповеднике им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве с 16 августа работает фотодокументальная выставка «Помни о нас...», посвященная памяти пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев, убитых в период нацистской оккупации Северного Кавказа.

Выставку подготовила краснодарский историк, кандидат исторических наук, доктор философии И.В. Реброва, которая занимается изучением истории Великой Отечественной войны. В подготовке участвовали Ставропольский медуниверситет и Ставропольская психиатрическая больница.

Выставка делится на четыре части. Первая ее часть посвящена самой теории расовой гигиены, вторая - тому, что происходило с пациентами психиатрических больниц и детских домов на оккупированных нацистами территориях. Здесь представлены свидетельства «от первого лица», выдержки из показаний и допросов. Третья часть рассказывает о врачах-евреях, а четвертая - о памяти жертв нацизма и своего рода дань уважения краеведам и местным жителям, стремившимся увековечить память о них.

«Согласно теории расовой гигиены все подверженные неизлечимым заболеваниям должны быть уничтожены, - говорит Земфира Коркмазова, кандидат философских наук, научный сотрудник Ставропольского государственного музея-заповедника им. Г. Н. Прозрителева и Г. К. Праве и куратор выставки. - Со своими больными немецкие нацисты расправились еще до начала войны, а здания больниц стали использовать для нужд войск Вермахта. Также они вели себя и на захваченных территориях - первым делом уничтожали больных».

В войсках Вермахта были созданы идеологически подготовленные специальные подразделения, созданные для массовых убийств гражданского населения. Как и в нацистской Германии, на оккупированных территориях бывшего Советского Союза люди с ограниченными возможностями здоровья рассматривались с точки зрения расовой гигиены как «лица, не имеющие права на существование», как «бесполезные едоки», не способные к труду. Таким же было отношение и к пациентам домов инвалидов.

В 1941 году на оккупированных территориях нацисты продолжали изыскивать наиболее эффективные с их точки зрения способы массового уничтожения людей. В окрестностях Минска для массовых убийств пациентов психиатрических больниц применяли взрывчатку, в Могилеве начали практиковать удушение выхлопными газами автомобилей. Применялись также отравление медикаментами, голодная смерть или замерзание. Иногда эти методы комбинировались. Однако большинство людей с ограниченным здоровьем были расстреляны.

Ко времени оккупации Северного Кавказа нацисты определились с методами уничтожения пациентов психиатрических клиник и домов инвалидов. Здесь для умерщвления людей стала применяться специальная крытая машина - мобильная газовая камера (Gaswagen). Это была огромная 6-7-тонная машина, внутри обитая железом и с герметично закрывающейся дверью. На полу кузова имелась решетка, под которой проходила труба, соединенная с выхлопной трубой дизель-мотора. Отработанные выхлопные газы поступали по трубе в кузов и вызывали быстрое отравление запертых там людей. Постояв некоторое время с работающим двигателем, машина выезжала к окраинам населенного пункта, и в противотанковых рвах происходила разгрузка и закапывание трупов. Жители оккупированных территорий называли такие машины «душегубками».

Такое жестокое отношение к психиатрическим больным объясняется тем, что эти виды заболеваний считались в немецком обществе времен нацизма заразными. И если в России исторически отношение к больным людям было основано на милосердии, то в нацистской Германии оно было особо жестоким - над ними ставили опыты, что в дальнейшем особенно сильно проявилось в концентрационных лагерях.

«К началу войны Ворошиловская (ныне Ставропольская) психиатрическая больница представляла собой целый комплекс лечебных и технических корпусов, созданных по стандартным чертежам того времени, - рассказывает Земфира Коркмазова. - Построенная в 1907 году на пожертвования населения, она имела свою водокачку, электростанцию, ледник, прекрасный лечебный корпус, общежития для персонала. Были там и мастерские - швейные, плотницкие цеха, так как трудотерапия уже тогда считалась одним из видом лечения психических больных. Практиковалась и культурная терапия, была своя библиотека, большой парк, сад. То есть это была прекрасная медицинская организация для своего времени».

3 августа 1942 года немецкие войска захватили наш город, а уже 4 августа было приказано подготовить пациентов больницы для вывоза в села Пролетарское и Донское. Разрешалась только больничная одежда и никаких личных вещей, так как все, в том числе и медпомощь немецких врачей, будет предоставлено. 5 августа на территории больницы появились две машины и началась посадка пациентов. По свидетельствам очевидцев, немцы сажали в эти машины по 70-75 человек. Особо упиравшихся кололи ножницами, чтобы они не мешали проходить другим. После закрывались двери и прямо тут же подавался газ, а потом машины выезжали и возвращались через несколько часов за следующей группой больных. 5, 7 и 10 августа таким образом было вывезено 632 пациента, в октябре были убиты таким же образом больные, находившиеся на поселении на хуторе Молочном. В общей сложности 660 пациентов ставропольской клиники погибли в кузове «душегубки». Предположительно считается, что они были захоронены в противотанковых рвах под селом Бешпагир. Однако когда в 2010 году в степи у этого села проводились поиски захоронения для организации там мемориального комплекса, то они не были найдены. И поэтому мемориальные плиты были установлены на территории больницы - как раз в том месте, где стояли газовые машины, и на территории Ставропольского медуниверситета - в память о врачах, погибших от рук нацистов.

В 1941 году в Ставрополь (тогда Ворошиловск) был эвакуирован Днепропетровский мединститут, который слился с Ворошиловским. И эвакуированные врачи и ученые составили своего рода костяк института. В связи с тем, что продвижение немецких войск на Северный Кавказ было стремительным, наш мединститут не был эвакуирован и значительная часть сотрудников института и члены их семей (72 человека) оказались в оккупации. Среди них видные ученые профессора Ф.М. Бриккер, Я. С. Шварцман, Л. Б. Каменко, А. Б. Френкель. В первые дни после захвата города врачам-евреям было предложено собрать вещи и выехать, но, как мы теперь уже знаем, все они были расстреляны на окраинах Ставрополя. Особая жестокость нацистов проявлялась еще и в том, что некоторых из обреченных на смерть использовали и в качестве рабочей силы во время расстрела - например, профессор Борис Каменко закапывал яму с телами своих отца и матери.

Подобные жестокие деяния нацистов происходили и в других городах и селах Северного Кавказа - так же был уничтожен Ейский детский дом, больницы в Таганроге, Новочеркасске, Теберде, на Кавминводах... Свидетельства этих чудовищных преступлений будут представлены ставропольцам до 3 сентября - именно столько продлится фотовыставка.

Марина АПЛЕМАХ.