ПОБЕДНЫХ ЛИТАВР НЕ БУДЕТ

Уборка урожая зерновых в крае подошла к концу. И уже понятно, что победных литавр по ее окончании не прозвучит. По оценкам специалистов, этот год станет для сельхозпроизводителей чуть ли не худшим за последний десяток лет.

Засуха никого не пощадила

По состоянию на 13 июля средняя урожайность зерновых культур в целом по краю 26 центнеров с гектара. Убрано 89 процентов уборочных площадей, намолочено 4 миллиона 704 тысячи тонн. Хотя последними молотят и отчитываются хозяйства западной, более урожайной зоны, весь урожай в крае вряд ли существенно превысит 6 миллионов тонн. Это уже понятно.

Лет двадцать назад такие результаты считались бы отличными. Напомню, что в последние советские годы 6 миллионов тонн были рекордным урожаем. Но сегодня совсем иная культура земледелия, иные семена, средства химической защиты, повсеместно внедрены интенсивные технологии, применяется самая современная техника. Для нас уже привычные цифры урожая - 9-10 миллионов тонн зерновых в год. На их фоне урожай нынешнего года выглядит просто плачевно.

Виной тому, конечно же, засуха. Причем, если судить по урожайности, ее география крайне причудлива. Во всяком случае, не умещается в традиционную фразу «восток края сгорел». К примеру, средняя урожайность в Апанасенковском районе, расположенном в первой, а значит и самой засушливой агроклиматической зоне, 31,3 центнера с гектара. В соседнем же Арзгирском, из этой же зоны, урожайность всего 19,4 центнера. А в Ипатовском округе, из второй более благополучной зоны, 27,3 центнера. В хозяйствах Новоалександровского округа (третья зона) урожайность 46,2 центнера. В этой зоне ранее очень успешный Труновский район получил всего по 22,4 центнера. В Предгорном районе (четвертая и самая благоприятная для растениеводства зона) - 39,7- центнера. Так что все смешалось на наших полях, никакой четкой тенденции. Да и сами селяне жалуются на крайне причудливое распределение осадков в этом году. В одном хозяйстве на одних полях дожди выпали, на других, через лесополосу, нет. В результате нередки случаи, когда на отдельных полях, например в Советском округе, урожайность не превысила даже десяти центнеров.

Значительно хуже сейчас и качество собранного зерна. Если в прошлом году продовольственного зерна было 82 процента, то сегодня его, как показывают выборочные исследования минсельхоза края, всего 74 процента, остальное фуражное. А второе чуть ли не вдвое дешевле первого.

А ведь еще недавно все разговоры были о том, чтобы расширять рынки сбыта ставропольского зерна. Иначе затоваримся. В этом русле руководство края даже много сделало для увеличения возможностей поставок зерна на мировой рынок. В текущем году для нас были открыты рынки Ирака, Китая, Филиппин, Индонезии, Гватемалы, Алжира. Экспорт – это валюта, это более весомые доходы. Получается, что в текущем году планам по расширению географии экспорта не суждено будет сбыться.

Зерна меньше, цена та же

Но самое главное – это цена на зерно нового урожая. Ведь можно собрать меньше, но продать дороже. То на то и выйдет. Цена, естественно, зависит от общего урожая по стране. В общероссийском списке пострадавших от засухи пока, кроме Ставрополья, еще Кубань и Дон. Хотя и в меньшей степени пострадавших. По остальным регионам тревожной информации нет. Так вот, по прогнозу минсельхоза Российской Федерации, урожай-2020 ожидается по стране свыше 120 миллионов тонн. Независимые эксперты дают все 125 миллионов тонн. И они наверняка ближе к истине, правительство обычно лишний раз перестраховывается в своих оценках. Напомним, что в прошлом году реальный урожай составил 121 миллион тонн при прогнозе минсельхоза 115 миллионов. И цена на зерно была хорошая, четвертый класс этой весной продавался по 12 тысяч рублей за тонну и выше.

Этим летом цена пока стоит на месте, хотя обычно в первые недели уборки падает. Сохранится ли она на прежнем уровне? Практика показывает, что расти начинает уже осенью. Хотя сейчас эксперты пока не обещают заметного роста цен. Ссылаясь опять же на прогноз хорошего урожая по стране. Да и в мире в целом.

Но если случится именно так, то большинство наших хозяйств столкнется с ощутимым недобором вырученных за урожай средств. На очевидные потери, которые принесли каждому трудовому коллективу ограничительные меры в связи с эпидемией коронавируса, наслоятся еще и потери от недобора урожая. Но если ущерб от вынужденного карантина хоть и недостаточно, выборочно, но компенсируется Правительством страны, то о возмещении ущерба от недобора урожая оно речи пока не ведет. Нет таких разговоров и на уровне краевого правительства.

Страховка не спасательный круг

Пока кивают на страховые компании: мол, они возместят, и этот год показал, что выиграли те, кто шагает в ногу со временем и договора с ними заключил.

Действительно, для тех хозяйств, кто застраховал свои посевы, есть надежда на возмещение потерь по страховке. В этом году объем застрахованного урожая в крае значительно вырос, превысил вроде как 220 тысяч гектаров, чуть более 12 процентов от всей площади. Сыграло свою роль постановление правительства края о предоставлении субсидий на частичное возмещение затрат от страхования.

Но само возмещение по страховым случаям возможно только с 1 ноября, после истечения срока подачи соответствующей формы отчетности. До этой даты еще надо дожить. Да плюс еще месяц-два пройдут, пока будут соблюдены все бумажные и юридические формальности. Пока никто не рискует сказать, какие это будут компенсации. Вряд ли они перекроют реальные потери хозяйств.

Самое сложное, конечно, доказать наличие страхового случая. То есть наличие причинно-следственной связи между этим самым случаем, в нашем случае засухой, суховеем, и прямыми убытками, которые понесло хозяйство. Что, как показывает практика, совсем не просто.

В качестве примера приведу давнюю историю с СПК «Терновский». Она показательная для нас и уместна в данной статье прежде всего потому, что там тоже страховым случаем был суховей. В 2013 году урожай гороха и льна растаял буквально на глазах, за несколько дней жаркой ветреной погоды. Собрали реально вдвое меньше, чем обычно и чем рассчитывали. Хозяйство посчитало это страховым случаем. Обратилось к страховщику, с которым заключало договор, московской компании «Гута-страхование». Комиссии: одна, вторая… Их заключения компанию не убедили, ее представители уперлись, никакого страхового случая не признали. После полугодовой безрезультатной переписки ничего не оставалось, кроме как идти в Арбитражный суд Ставропольского края. С иском на 29 миллионов рублей – сумма потерь от недобора урожая. Первая инстанция вынесла решение в пользу хозяйства, сократив, правда, взыскиваемую сумму до 22 миллионов. Шестнадцатый апелляционный суд это решение отменил, посчитав, что произошедшее на полях нельзя отнести к суховею. И сделал вывод, что наличие страхового случая не доказано, поэтому и ответственности у страховщика нет. И только в Краснодаре, в Арбитражном суде Северо-Кавказского округа колхозникам удалось отстоять свои права: страховой случай все же признали, апелляционное определение было отменено и решение первой инстанции осталось в силе.

На всю эту борьбу со страховщиками у хозяйства ушло два года, в том числе полтора – на суды. Начали искать правду у Фемиды в апреле 2014, а закончили в декабре 2015 года. Готовы ли к такой затяжной и изнурительной борьбе другие сельхозпредприятия? Не уверен. Да и сама наша судебная машина к этому не готова. И судебной практики такой еще недостаточно, и судьи чаще выносят решения в пользу сильного, а уж страховщики с их миллиардами эти самые сильные и есть. К тому же у них и юристы поопытнее. Для них тяжба в судах чуть ли не повседневная работа, а для хозяйств – экстраординарный случай. Их коллективы, понятное дело, на другое заточены.

В 2013 году засуха не наблюдалась на территории всего края, тогда собрали более 7 миллионов тонн. А в этом году она, считай, повсеместно. И урожай, соответственно, на миллион тонн меньше. Одним из критериев страхового случая, кстати, является минимальная температура воздуха днем выше 25 градусов, наблюдающаяся в течение трех дней подряд и более, скорость ветра более 7 метров в секунду и влажность воздуха не выше 30 процентов. Такое было у нас повсеместно в этом году и в мае, и в июне. Так что, товарищ председатель, бери соответствующую справку у метеорологов и обращайся в страховую компанию. В надежде, что она окажется добросовестным партнером.

С другой стороны, вряд ли на руку сельхозпроизводителям сыграет массовость страховых случаев, которая наверняка будет зафиксирована. И соответственно, массовые требования к страховщикам о возмещении потерь. Счет страховых случаев может пойти на сотни - пострадало свыше 200 хозяйств, а взыскиваемых сумм - на миллиарды. Таких единовременных расходов, естественно, ни одна страховая компания не выдержит. Значит, страховщики, руководствуясь элементарным инстинктом самосохранения, будут делать все, чтобы преуменьшить масштабы зафиксированных потерь и свести выплаты к минимуму. А то и отсрочить выплаты с помощью судов. При этом они наверняка будут грозить федеральному правительству своими банкротствами, тяжелыми последствиями и требовать финансовой помощи. И оно, будьте уверены, ее окажет, куда деваться, не рушить же с таким трудом созданный страховой рынок.

Альтернативы государственной помощи нет

Помощи от правительства могут, а скорее всего, должны попросить и сами наши хозяйства. А точнее – правительство Ставропольского края от их имени для них же. Тем более что застраховали свои посевы меньшая часть хозяйств. В основном крупные, малые туда не попали.

Понятное дело, сейчас сверху все чаще звучит сакраментальное: бюджет пуст, все съел коронавирус, расходы надо сокращать. Но я что-то не слышал, чтобы заметно похудели все наши созданные на так называемый черный день национальные фонды типа ФНБ, да и на золотой запас страны никто пока не замахнулся. Наоборот, он как рос ежемесячно, так и растет. Подрывая тем самым веру в искренность властей в их стенаниях о худом бюджете и необходимости подтянуть пояса.

Альтернативы такой государственной помощи просто нет. Иначе нас, как в девяностые годы, ожидает целая волна роста долгов  сельхозпредприятий, вплоть до их разорения. Конечно, зерновым воротилам она будет на руку, они на ней прибавят свой земельный клин. Те сто, сто пятьдесят, а то и двести тысяч гектаров пашни, которыми некоторые из них сейчас уже владеют, попали им в руки именно в смурные девяностые. Когда, кстати, ни о какой государственной помощи сельхозпроизводителям даже разговоров не было. Работала формула «В рынке выживает сильнейший». Вот она и наработала.

Но нужен ли очередной такой передел краю? Ведь этот процесс – тяжелый и болезненный сам по себе - всегда сопровождается и снижением производства, и потерей рабочих мест. А значит, и социальным напряжением.

Александр Емцов.