Положение хуже губернаторского

В одном интервью Александр Черногоров признался: получить власть легче, чем удерживать ее. Эти слова особенно применимы к нынешней ситуации, в которой оказался губернатор. Удержать власть, в смысле полноценно распорядиться ею, на этот раз ему будет неимоверно труднее, чем в минувшие два срока. Почему?

Набили оскомину рассуждения о том, что глава исполнительной вертикали региона это, прежде всего, хозяйственник с вечными головными болями о коммуналке, урожае, больницах, дорогах и т.д. Руководитель такого крупного геополитического узла, как Ставрополье, по определению обязан быть фигурой политической. В.И.Ленин, знавший толк в таких делах, отмечал, что политика начинается там, где интересы миллионов. В Ставропольском крае почти три миллиона жителей. Вытекающие из нашего географического положения проблемы, о которых не ведают губернаторы ни Ивановской области, ни Костромы, по масштабности и сложности сопоставимы с заботами небольших европейских государств.
Политический лидер – это консолидатор разнонаправленных интересов. Он улавливает доминанту общественных настроений и ожиданий, сверяет с ней принципиальные решения, налаживает консенсус с различными слоями. На какие реальные силы опирался губернатор?
В 1996 году А.Черногоров занял нынешний кабинет под лозунгами левой оппозиции и примкнувших антиельцинских анклавов. На ключевые посты были расставлены активисты левой ориентации, а сам губернатор сохранил членство в КПРФ и место в крайкоме компартии.
Но красный проект на Ставрополье не состоялся. Вскоре после победы многие значимые сподвижники Черногорова, надоедливо напоминавшие ему о программных принципах (Б. Кучмаев, И. Божко, В. Хомутинников, А. Разин, позже В. Хорунжий и другие), были выдавлены из правящей команды, а сам губернатор демонстративно дистанцировался от советов партийных товарищей. От левого проекта осталась одна риторика. Губернатор манкировал рекомендациями коммунистической морали, в личной жизни ориентировался на вкусы московской элиты, позволяя себе послабления, которые не могли принять партийные низы. Много шума в свое время наделало приобретение губернатором шестикомнатной квартиры в центре Ставрополя за символическую цену. Ядро левого черногоровского электората разваливалось.
К губернаторским выборам 2000 года Черногоров растерял безоговорочную поддержку прокоммунистического электората. 26 процентов, набранных им в первом туре, были черной меткой от разочарованного избирателя. (В 1996 году в первом туре он набрал 47,5 процента.) Политическая биография А.Черногорова близилась к закату. Если бы не случай: во второй тур вместе с ним вышел С.Ильясов, за которым тянулась тень выходца из Дагестана.
Надо отдать должное команде Черногорова: буквально на ходу с коммунистического на националистический был переформатирован электоральный посыл. Национально-патриотическая карта была разыграна с блеском. Замешанные на этнической основе конфликты, война в Чечне, террористические акции, ностальгия по рухнувшему СССР сформировали в среде ставропольских избирателей запрос на политика, способного сформулировать повестку дня возрождения русского народа и приступить к ее реализации. И Черногоров предстал националистом. Он послал обществу сигнал о своей готовности вступиться за права русских и казаков. Исполненная на высоком профессиональном уровне пиаровская кампания с вбрасыванием в последний день талантливо изготовленной на грани фола листовки, которая пугала обывателя нашествием из соседней республики в случае победы Ильясова, сделала свое дело. Мощное силовое поле электоральных ожиданий подхватило Черногорова и внесло в губернаторское кресло.
В итоге патриоты получили то же, что и коммунисты за четыре года до них. Взяв в руки скипетр, губернатор принялся делать прямо противоположное тому, что обещал. Минуло пять лет. Положение русских в приграничных районах ухудшилось. Усилился отток русских из Курского, Кировского, Степновского, Нефтекумского и других районов. Ставрополье ускоренно теряет контроль над своими восточными территориями. Десятки тысяч гектаров земли переходят в руки выходцев из соседних республик, а свои крестьяне остаются ни с чем. Власть не только не противостоит царящему в аграрном секторе беспределу, но многие ее ставленники участвуют в разорении деревень.
Летом этого года губернатор произвел в почетные граждане Ставропольского края бывшего президента Б.Н.Ельцина. Десять лет назад, добиваясь любви избирателей, Александр Леонидович писал в газете «Родина»: «Каждый житель края должен предъявить счет-обвинение Б.Ельцину ...за провоцирование голода, срыв весеннего сева, уничтожение поголовья крупного рогатого скота... грабеж трудовых сбережений народа... ...умирающих с голода ветеранов... ...разграбление богатств России иностранным капиталом... ...за попрание права на свободу слова, подавление инакомыслия, гласности в средствах массовой информации». Теперь, домогаясь благосклонности ответственного за «срыв весеннего сева», губернатор, не поинтересовавшись мнением «умирающих с голода ветеранов», титулует его как самого уважаемого и заслуженного гражданина Ставрополья. Ежу понятно, для чего была затеяна комедия с почетным гражданством: дело шло к переназначению губернатора, а Ельцин сохранял влияние на кремлевскую администрацию. Но большинству избирателей, относящихся к Борису Николаевичу с известной нежностью, такие кульбиты не по нраву. И губернатор завис в пустом пространстве. Его отторгает однажды обманутый «левый» сегмент общества. Точно так же не оправдал он ожиданий «национал-патриотического» спектра. Он не может опереться ни на красных, ни на патриотов, ни на беспартийных антиельцинистов. Но в безвоздушном пространстве губернаторский самолет не полетит – крыльям надо на что-то опираться.
Остается то, что можно было бы назвать центром, то есть – контролируемое «Единой Россией» поле.
В рядах ставропольских «медведей» больше двадцати тысяч «штыков». Не менее внушительна армия сторонников. На выборах в Государственную думу два года назад «единороссы» набрали 35 процентов голосов избирателей, значительно опередив КПРФ, «Родину» и ЛДПР. Вне всякого сомнения, в течение как минимум нескольких ближайших лет «Единая Россия» будет конструировать политическую конфигурацию и на региональном, и на российском уровнях. Губернаторы наперегонки обзаводятся «единороссовскими» партбилетами. «Единая Россия» - единственный и последний аккумулятор, который мог бы подзарядить засохшую харизму губернатора.
Вот тут-то и начинается самое интересное. У Александра Черногорова с «Единой Россией» напряг. В течение последних лет «единороссы», перехватив эстафету из рук вымирающих демократов, вели прицельный огонь по социальным и экономическим инициативам губернатора. Апогея противостояние достигло накануне переназначения Черногорова на третий срок. «Единороссы» представили президенту своего кандидата и привели в действие все рычаги влияния в Москве. В закулисной схватке Черногоров победил. Но плодами победы надо еще воспользоваться.
Основную интригу ближайших недель составят взаимоотношения губернатора с региональным отделением «Единой России». Игнорировать партию он не может, потому что, повторимся, без подпитки энергетикой политического объединения он попросту не сумеет реализовывать свои полномочия.
Кроме того, никто ни в Москве, ни в Ростове не позволит не замечать партию. Потому что это нонсенс: назначенный президентом губернатор в контрах с пропрезидентской же партией. Такое слишком даже для всякое повидавшей России.
Логично предположить, что губернатор постарается подмять под себя партийную структуру. Для этого ему надо вступить в партию и возглавить региональный политсовет, как это сделал, к примеру, его кубанский коллега Александр Ткачев. Или как минимум продвинуть в лидеры своего протеже.
Возможны два варианта развития событий. Первый: губернатор вступает в партию в Ставрополе, приняв условия местных лидеров – Ю. Тыртышова, П. Марченко, С.Рязанцева. Но это, видимо, не входит в планы «хозяина» Ставрополья. Он уже успел озвучить заявление, из которого следует, что с вышеназванными гражданами он не желает иметь дела. А раз так, то и они его в партию не примут. Они контролируют региональное отделение, которое настроено античерногоровски.
Второй вариант: «старший брат» командует «брэк» и разводит бойцов по углам. А потом поступает как считает нужным. Черногорова могут влить в ряды «единороссов» в Москве. Такое происходит сплошь и рядом во всех партиях. Кстати, главу администрации Кавминвод В. Михайленко привили к «единороссовскому» древу именно таким образом. Москва пожурит ставропольских лидеров за «неконструктивизм» и заставит проглотить обиду и сотрудничать с губернатором. А если эти трое, зашедшие в конфликте с первым лицом края слишком далеко, упрутся, их деликатно поправят. Ю. Тыртышов и П. Марченко - госслужащие, чего проще переместить их по служебной лестнице. Найдется работа и энергичному, тянувшему и черновую исполкомскую работу и публично представлявшему партию, Сергею Рязанцеву.
Черногоров, скорее всего, на такой вариант и рассчитывает. В телевизионной передаче он сообщил, что ведет консультации с федеральным руководством «ЕР». Но нужно ли это партии? Есть основания полагать, что нет. Назначение Черногорова вопреки публично заявленной воле партийной организации уже ударило по авторитету «единороссов» в Ставропольском крае. Повторное «опускание» москвичами не скомпрометировавших себя и пользующихся авторитетом региональных партийных руководителей деморализует партийную организацию и существенно понизит ее шансы в грядущих битвах за власть. То есть навесит больше минусов, чем будет извлечено плюсов накануне начинающихся предвыборных циклов.
Для Черногорова проникновение в ряды «единороссов» и переключение ее политического ресурса на свой щиток управления представляет собой чуть ли не гамлетовское «быть или не быть»? Точно так же и для региональных «единороссов» сохранение независимости от губернатора есть дело не только принципа, но и жизни и смерти. Вот тебе задачка.
Куда вынесет кривая, покажет время.
Василий КРАСУЛЯ.