ПОПАЛ НА ФРОНТ В 12 ЛЕТ

ПОПАЛ НА ФРОНТ В 12 ЛЕТ
Валерия ПЕРЕСЫПКИНА
Если уж «неисповедимы пути Господни», то что говорить о наших, земных путях. Судьба иногда преподносит человеку, особенно жившему в бурном XX веке, такие «подарки», что ни в сказке сказать, ни пером описать. И главное, конечно, достойно выйти из, казалось бы, безвыходного положения, как это всю жизнь делает ветеран Великой Отечественной войны и Военно-Морского флота, мичман в отставке, ставрополец Виктор Петрович Павлючук, которому на днях исполняется всего-то 80 лет.
Говорю «всего-то» потому, что, глядя на него - быстрого, активного, увлеченного судомоделированием и вовлекающего в это техничное и романтичное дело ставропольских школьников, пропагандирующего историю и традиции Военно-Морского флота России (по программе Общероссийского Движения Поддержки Флота «Морское просвещение»), эмоционально играющего на баяне и поющего песни о море, - ни за что не скажешь, что на свой фронтовой путь Павлючук вступил в 12(!) лет. А было это так.
В августе - октябре 1941 года в Ставрополе формировалась 82-я отдельная морская стрелковая бригада, состоявшая из 12 тысяч моряков, спасшихся после гибели своих кораблей, и матросов из частей береговой обороны Черноморского флота. И ученик шестого класса средней школы №1 Виктор Павлючук, мечтавший с детства попасть во флот, решил проситься в эту бригаду. «Пришли мы к командованию бригады, - вспоминает Виктор Петрович, - втроем, с моими одноклассниками Михаилом Страховым (ставшим потом знаменитым акробатом и тренером) и Владимиром Лебедевым, но взяли юнгой тогда только меня, сказав, что у них есть близкие родственники. А я жил в то время у чужих людей, так как мачеху перед самой войной убило током, а отец погиб на третий день войны где-то под Смоленском». Так Отдельный истребительный противотанковый дивизион стал для мальчишки второй семьей. И пошло,... Подмосковье, где шли ожесточенные бои за столицу (бригада тогда была в личном резерве Сталина), Северодвинск (на эсминце «Урицкий» юнга Виктор Павлючук участвовал в сопровождении и защите северных конвоев), Вологодчина. Здесь, в бывшем военном городке - землянках в дремучем лесу - шло пополнение и восстановление 259-й стрелковой дивизии, которая перед этим практически вся полегла в окружении под Сенявино. Осталось в живых всего 107 человек, которые смогли сохранить знамя части. Военные моряки стали морскими пехотинцами, их переодели в сухопутную форму, оставив лишь тельняшки, бескозырки и ремни. Никто не хотел расставаться с морской формой, командование даже грозило за неподчинение трибуналом. «Ну а меня не трогали, пацан, что с него возьмешь. К лету все-таки переодели, но морскую форму не забрали. Очень она мне впоследствии пригодилась».
А в конце января уже 43-го года дивизию погрузили в эшелоны и повезли под Сталинград. «На станции Лог в 107 километрах от Сталинграда выгрузились, и сразу пошли в наступление на фашистов. Освободили мы тогда многие населенные пункты в Ростовской области, в том числе Новочеркасск и Ворошиловград (Луганск), а в апреле стали в оборону вдоль реки Северный Донец. Весна была теплая, солнечная, немцы молчали, а накануне Пасхи сбросили такие листовки: «Не пеките пирогов, не месите теста, 25 числа не найдете места!». Издевались. И с самого раннего утра 25 апреля фашистские самолеты стали бомбить села на берегу Донца. Бомбили до обеда, а затем - тишина, как будто и войны нет. Селяне праздновали Пасху, приходили с самогонкой в окопы и блиндажи. А утром 29 апреля (запомнил это число на всю жизнь) я пришел в окоп, где сидел мой друг, снайпер Коля Титов. Наш берег был высокий и немецкие позиции легко просматривались. Я попросил у него винтовку с оптическим прицелом и стал рассматривать немецкие окопы, где в это время шел во весь рост, с полотенцем на плече и насвистывая какой-то мотивчик, немец-офицер. И я не выдержал: прицелился ему в голову и выстрелил. Что тут началось!!! Он упал, к нему бросились солдаты, обстрел из минометов.... В результате Коля Титов попал в штрафбат (я его больше никогда не видел), меня вызвали в особый отдел, сильно отругали, а в августе за этот же поступок наградили медалью «За боевые заслуги». Начальника же особого отдела майора Галембу я увидел в 90-х годах в Молдавии, где была встреча ветеранов дивизии. Он тогда уже был главным прокурором этой республики, и ему страшно не понравилось, что ветераны многое ему высказали в глаза. На второй же день встречи он в сопровождении личной охраны укатил в Кишинев».
Дивизия с боями прошла до самого Днепра, освобождая города Артемовск, Краматорск, Орехово, Запорожье. А в декабре 43-го года Виктора направили в Бакинскую военно-морскую спецшколу. Но так как занятия там начались три месяца назад, его не приняли. Узнав, что в Махачкале идет прием в школу подводников, Павлючук добрался туда зайцем, пришел в военкомат, но и там получил отказ из-за непризывного года рождения. И тогда юнга и морской пехотинец пришел в обком партии Дагестана. Первым секретарем оказался молодой инвалид войны (у него не было руки), он посмотрел документы Виктора, позвонил в военкомат и Павлючук, сдав экзамены, стал курсантом Ленинградского Краснознаменного учебного отряда подводного плавания имени Кирова и был зачислен в схему минеров-торпедистов подводных лодок.
В июне 44-го года школа вернулась из эвакуации в Ленинград, ускоренная программа была завершена, экзамены успешно сданы и Виктор Павлючук после еще нескольких перепитий попал на знаменитую «щуку» - подлодку Щ-318. Правда, на свободную должность трюмного машиниста. Теперь уже пришлось учиться заново, по ходу дела, и самостоятельно. Изучил, и достаточно быстро, свое «хозяйство»: носовую помпу со всеми вентилями, кранами, манометрами, два спасательных люка, семь отсеков и многое другое. Уже 5 октября субмарина вышла в первый военный поход.... А вот следующий выход в море мог оказаться для команды последним. «Четвертого февраля мы потопили небольшой танкер, а 10-го, при всплытии, лодку потряс сильнейший удар. Погас свет, начала поступать через нарушенные сальники вода, мы срочно погрузились и легли на грунт на глубине 56 метров. Подремонтировались, опять всплыли, на горизонте никого не было. Но когда командир, механик и старпом поднялись на мостик, то увидели страшную картину: пять метров кормовой надстройки было отрублено и держалось на тягах рулей. Рули сами не работали, и на базу мы возвращались под поочередно запускаемыми дизелями. Но до Финляндии добрались самостоятельно».
Много еще чего было во фронтовой эпопее Виктора Павлючука, однажды его назвали даже самым молодым подводником страны. А после демобилизации Виктор Петрович поехал на север, окончил горный техникум, работал на угольных шахтах комбината «Воркутауголь», был близко знаком со знаменитым советским кинорежиссером Алексеем Каплером, который в свое время был каторжанином в Воркуте. С 60-х годов Павлючук вместе с семьей живет на родине, в Ставрополе. В 2007 году к его многочисленным боевым и трудовым наградам добавились еще именные часы губернатора Ставропольского края - за активное участие в общественной жизни города и края и патриотическое воспитание подрастающего поколения.
Так держать, Виктор Петрович!