А может, лучше бы дал по морде?

А может, лучше бы дал по морде?

У нас в Светлограде завелся тунеядец. Мать у него, по фамилии Калашник, инвалид по голове, сестра пенсионерка по той же причине, а Леша «очень умный» оказался. В смысле, чтобы никогда в жизни нигде не работать. И способ, как прожить только на одних интригах, до поры до времени у него нашелся безотказный.

Например, меня, разменявшего седьмой десяток, он соизволил отнести к таким слабакам, что ему достаточно пригрозить мне убийством - и дери с меня в качестве контрибуции какие-никакие денежки. Поначалу брал на буханку хлеба, потом стал требовать на две, на три...
Его грабительские визиты становились все чаще. Пока он окончательно не освоился и не вошел во вкус. И вот уже добрался до моих вещей. В свои 35 лет, имея безграничные наклонности к самодурству, он, похоже, совсем одурел от вседозволенности - обрек меня оплачивать его липовые свадьбы с алкашками.
Однажды, подыскав себе напарника и прихватив молоденькую женщину, он нанял такси, «с достоинством» подкатил к моему жилищу с этой лихой компанией и, напомнив мне, что убьет, если я начну жмотничать, теперь уже вдвоем с напарником загрузился у меня металлоломом, за который у них вполне сошли посуда, холодильник и инструмент. Словом, все, что из металла.
Вот так попросту, не мудрствуя лукаво возложил он на меня обязанности по финансовому обеспечению его разгульных пирушек.
И такому свирепому «хозяину» не больно возразишь, если он объявил себя моим «опекуном», признав мою жизнь уже давно прошедшей. И что мне нечего больше мозолить людям глаза, а давно пора подохнуть.
Во время этого разбойного нападения он едва не похитил мои довольно ценные книги, обнаружив их в холодильнике. К счастью, в этот момент вмешалась соседка и, заявив налетчикам, что книги - ее, спасла их от похищения.
Надо сказать, что до этого случая лично у меня сложилось мнение, что со времен Берии на взаимоотношения подобных нам бедняков власти практически не реагировали. По той установке, как известно, выходило, что будет очень хорошо, если бедные бедных сами же и перебьют. Однако на этот раз вмешалась моя соседка Любовь Юрьевна Нестеренко. Вызвала милицию, настояла, чтобы похитителей задержали. Получился блестящий пример борьбы наших правоохранительных органов со все более наглеющими преступниками. Лешу арестовали 20 августа 2007 года. Проводится следствие.
Оказалось, что настоящая его фамилия не Калашник, как у матери, а Басков. Кстати, он такой изворотливый, что не гнушается симулировать помешательство.
Естественно, на следствие уходит уйма времени, материал получается чрезвычайно объемным, а тут вдруг все положено переписать заново, поскольку ошиблись в фамилии.
К сожалению у некоторых правоохранителей отсутствует сознание, что законность положено отстаивать и в жизни бедных граждан. Один такой, явно недовольный тем, что нашелся следователь, который на полном серьезе взялся разбираться в скандале между бедняками, напрямую посоветовал добросовестнейшему майору Дубинкину Валерию Валентиновичу поспешить с уходом на пенсию.
А уж советы, чтобы я, вместо затевания суда, лучше бы дал по морде этому озверевшему вымогателю, в том числе и от сотрудников милиции, сыпались на меня, как орехи в осеннем лесу.
А ведь Леша и в росте мне не уступает, да еще в два раза моложе. А главное, если бы все-таки и был мною побит, то будучи вот таким закоренелым подлецом, определенно подкараулил бы меня с целой сворой подобных себе.
Разве можно такое советовать - на кулаках отстаивать свои права при домогательствах отпетых бандитов, если нередко даже в таком интеллигентном спорте, как шахматы, честолюбивые интриганы добродушным товарищам и рта не позволят открыть? Просто для восстановления истинной справедливости в нашем Отечестве необходимо упростить критерии, по которым подлежат наказанию подобные Леше.
Ведь не получило ни малейшей огласки его самодурское отношение к родной матери, которую он выгнал из родного дома. Причем так же он поступил и со своей сестрой, и со своей женой с двумя детьми.
Скитаясь по любовницам, привел это жилище в совершенно непригодное для проживания состояние. Тем более, для возвращения в него изгнанных им родственников. Есть основания считать, что он «сдает» промышляющим бандитизмом цыганам одиноких стариков.
Ладно уж, не стали ворошить длинный ряд его преступных домогательств в отношении меня, призвав его к судебной ответственности, благодаря вмешательству моей соседки, только за последнее разбойное нападение.
Так и в одном этом преступлении оказалось предостаточно свидетелей: мои соседи, не менее троих; таксист, приемщик металлолома; я как потерпевший.
Кроме того, когда преступление совершается в отношении бедняка, тут не столь важна денежная сумма нанесенного ущерба. Здесь куда важнее уголовная деградация личности главного преступника; подрыв человечности во взаимоотношениях людей; моральное надругательство, совершенное над гражданином, ни в чем не повинным перед этим поклонником залихватских пирушек за чужой счет; моральный вред, нанесенный не только потерпевшему, но и духовным устоям современного общества в целом.
Поэтому в процессе расследования подобного преступления недостаточно было бы просто перечислить украденные вещи, обозначив цену лишь тех, которые дороже ста рублей.
В перспективе стоило бы заняться проблемой сокращения времени и количества бумаг при проведении подобных оздоровительных судебно-следовательских мероприятий. Желательно, чтобы на подобное дело тратилось не более трех часов и лишь три-пять служебных бумаг. Иначе только усиливается злорадство деградирующего на тунеядстве, у которого времени всегда полно и он, сколько в голову взбредет, способен накуролесить пакостей. А добросовестные граждане, несмотря на явные улики, вынуждены рыться в его воровских художествах, перепроверяя, как бы потерпевший грабителя не оклеветал.
А тут еще товарищ по службе вместо доброго сочувствия заваленному подобными делами следователю, вместо предложения в вышестоящие и законодательные органы о сокращении бумажной волокиты порой еще предательски негодует: зачем он взялся выручать этого бедолагу?
Конечно, бедность никого не украшает. Но в отношении моей еще можно найти некоторые смягчающие обстоятельства. Недобросовестные чиновники, которых с молодых лет за бюрократизм и бездушие я критиковал в стихах, иногда публиковавшихся в местной и центральной печати, оказались и по сей день способными не выпускать из ежовых рукавиц посмевшего его критиковать.
А тут еще борьба за каждый кусок хлеба, так как при начислении пенсии меня тоже попросту ограбили. Кроме того, практически пожизненная «бомбежка» Леши и таких, как Леша то и дело «выводящих кляузника на чистую воду».
Вот и залетел я в такую бедность, что иные дружинники или не слишком обремененные работой служащие категорически брезгливо отказываются посетить жилье подобного бедняка, даже в качестве понятых.
Тем не менее, не кощунственно ли при проведении судебно-следственной экспертизы приглашать в мое жилище в качестве понятых привезенных из КПЗ двоих подозреваемых в преступлениях?
Ведь для подобных типов узнать адрес одинокого старика почти так же выгодно, как шпиону подружиться с болтуном. Когда наши ответственные лица уяснят довольно несложную истину, что бедный бедному - рознь?
И если Леше как дебоширу-вымогателю требуется повышенное внимание правоохранительных органов, то такой бедняк, как я, мне кажется, заслуживает хоть какой-то человеческой заботы со стороны добропорядочной общественности. Ибо вся моя жизнь - это наглядный пример того, что и в социальных интригах добросовестный гражданин может оказаться почти в таком же положении, как раненый на поле брани, оставшийся без малейшей помощи.
Однако и за то спасибо светлоградской милиции, что положила начало борьбы с преступностью и в бедности, где она только-только зарождается, приобретая такие масштабы, что иным богатым становится страшно.
Теперь-то я наглядно убедился, что в нашей стране и в моем возрасте можно надеяться на справедливость.

Вячеслав Григорьевич ПАВЛИЧЕНКО,
для светлоградцев - любимый исполнитель народных
и собственных песен..