ХОДИТЬ ПО ВОДЕ? ЭТО ПРОСТО!

ХОДИТЬ ПО ВОДЕ? ЭТО ПРОСТО!

«Я хожу по воде!» - такое сенсационное признание сделал мне Курбандурды, местный житель из маленького аула Камышлыжды, затерявшегося в знойных песках туркменского побережья Каспия.

Было это лет 10 назад, когда я служил в Туркестане, и любил путешествовать по пустыне в поисках, что называется, непознанного и таинственного.
Услышав необычное заявление Курбандурды, я, естественно, тут же возразил: мол, такого не может быть, так как противоречит элементарным законам физики. Мол, единственное исключение отражено лишь в Библии - когда Иисус Христос пошел по морской глади.
На все мои отповеди туркмен хитро улыбался, а затем упрямо тряхнул головой:
- Бай - бов! Поехали, сам сможешь пройти по воде!
Мы долго, нудно буксуя в зыбучих раскаленных песках, ползли на его стареньком мотоциклете по барханам. И только часа через четыре таких мучений до-брались до огромного озера, наполовину скрытого маревом миража.
Берега озера лоснились какой-то иссиня-черной жирной сажей. А вода напоминала застывший студень: несмотря на сильный ветер, поверхность этой странной водной громады была совершенно спокойной.
- Здесь раньше стояла буровая вышка, которая неожиданно провалилась под землю вместе с людьми и тракторами. А затем снизу, из дыры, пошла вода. Так получилось это озеро, - пояснил Курбандурды.
И тут же стал раздеваться, пригласив и меня погулять по воде.
Я согласился, хотя рассказ туркмена сильно растревожил мое воображение. Понятно ведь, что озеро может быть смертельно опасно: глубина его неизвестна, состав «воды» неясен, поведение «озера» при растревоживании просто непредсказуемо!
Однако не пристало бравому военному показывать боязливость. Да и любопытство взяло верх. Перекрестившись, я полез вслед за туркменом в таинственную пучину.
Шаг, два, три... Подошвы ног мгновенно стали черными, как у негров, - от покрывших берег и дно липких горячих «чернил». Да и вся вода полна была черных хлопьев, медленно поднимающихся снизу.
Но мы все шли и шли, стараясь не тревожить эти хлопья, которые покрывали уже все ноги. Я начал подшучивать над своим сопровождающим - мол, где же твое «водохождение»?...
И вдруг, когда вода дошла мне до пояса, почувствовал, как дно ушло из-под ног. Но я не упал, а продолжал двигаться вперед, хотя «наступал» не на песок дна, а на воду: движения моих ног походили на работу велосипедиста.
- Иду по воде! - воскликнул я, поняв всю правоту Курбандурды. Действительно, хоть и не по поверхности водной глади, а внутри нее, но все же по воде идет человек! И может пройти так все озеро.
И такого чуда, видимо, нет нигде в мире. Ведь в знаменитом Мертвом море можно только лежать в «рассоле», но никак не ходить...
Надо сказать, что там же, среди туркменских барханов, я обнаружил еще одно таинственное место. Точнее, о нем мне рассказал Курбандурды: о страшной «черной дыре» посреди пустыни, которую боятся все туркмены, обходя за сто верст.
Рассказать-то парень рассказал, а вот показать то место категорически отказался.
- Харам! (нельзя) - испуганно шептал он, - там шайтан!
Ну разве после таких слов я, любопытный исследователь, не нашел ту таинственно-завораживающую «черную дыру»? Нашел, конечно, нашел. Правда, после недельных блужданий по зыбучим барханам, расспросов, уговаривания испуганных кочевников - верблюдоводов.
...В аул Гогрен-Даг я заходить не собирался. И оказался там совершенно случайно, когда мощнейшая, прямо-таки невиданная песчаная буря накрыла меня в пути. Я уже начал паниковать, когда наткнулся на кибитку этого аула.
Седобородый аксакал напоил меня зеленым чаем и как-то вскользь упомянул «о проделках шайтана», засевшего в «черной дыре».
Слово за слово, и вытянул я из хозяина тайну, что дыра та - совсем рядом.
Аксакал долго молился и просил даже не упоминать то проклятое место.
Меня спас сосед, зашедший в это время. Был он явно навеселе, и, чтобы показать свою удаль молодецкую, сам напросился в проводники.
Но пошел не один, свистнув своего здоровенного алабая (туркменскую овчарку-волкодава). Мол, с ним никакая буря не страшна.
Я, конечно же, клял себя, что не уговорил парня-удальца переждать ураган. Но, с другой стороны, завтра он отоспится, придет в себя и наотрез откажется показывать гиблое место.
...Алабай не позволил нам за-плутать и сгинуть. Но в какой-то момент испуганно остановился и лег.
- Почти пришли! - воскликнул мой проводник, - но дальше я не пойду. «Харам!», понимаешь? Нельзя нам туда! Но ты же русский, тебе ничего не будет. Там бури не будет. Но все равно иди очень осторожно. И если что, читай молитву....
Перекрестившись, я медленно двинулся вперед, сбиваемый ураганным ветром и песком.
Но (о чудо!), песчаная мгла неожиданно расступилась, И прямо перед собой я увидел такое, что мгновенно остолбенел, волосы как-будто зашевелились на моей непутевой головушке. Рука невольно потянулась делать крестное знамение.
Я находился на краю гигантского обрыва. А внизу, на стометровой глубине, бурлила раскаленная черная жижа. Ну чем не преисподняя?!
Пока я приходил в себя и пытался визуально измерить диаметр этой «черной дыры», а затем и сфотографировать ее, грунт подо мной предательски зашевелился.
Испуг мой был очень силен. Но он и спас меня, заставив рвануться назад, к моему проводнику. Уже во время прыжка место, где я только что стоял, покрылось трещинами и медленно поехало вниз.
А затем весь это кусок земли, сшибая по пути другие, с грохотом ввергся в маслянистую жижу на стометровой глубине.
Снизу раздался какой-то жуткий утробный рев и чавканье, а вверх метнулось облако густого пара.
Все это я успел заметить за какие-то секунды, пока трещины от края обрыва медленно подступали к моим ногам. Ступор закончился, и я рванул назад, в пелену песчаной бури, что-то крича от испуга.
...Проводник меня ни о чем не спрашивал ни в пути, ни в самом ауле. Но, глядя на выражение моего лица, лишний раз убеждался, что «черную дыру» лучше не тревожить.

Петр ИЛЮШКИН.