КВАРТИРУ - ПОД АРЕСТ

Ситуация с взысканием долгов сегодня актуальна для многих. Зачастую должники говорят, можно не возвращать банку потребительский кредит или не платить за коммунальные услуги - единственное жилье, по закону, все равно никто не отберет. Они правы. Однако судебные приставы имеют полномочия ограничить должника в правах по распоряжению недвижимостью. Какие действия пристав имеет право совершать с квартирой должника, не нарушая при этом закон? С этим вопросом «Ведомости» обратились к руководителю широко известного на Юге России ОАО «Юридическое агентство «СРВ» Роману Савичеву.

- Верховный суд РФ вынес показательный вердикт, суть которого сводится к тому, что арест единственного жилья отнюдь не является взысканием долга. И ставить знак равенства между этими понятиями, как это зачастую делают нижестоящие суды, - очень большая ошибка, - говорит Р. Савичев. - Судьи высшей инстанции рассмотрели ситуацию, в которой оказалась жительница Санкт-Петербурга, посчитавшая произволом арест ее единственной квартиры, где она проживает с малолетним ребенком. Женщина должна была крупную сумму денег, что подтверждалось решением суда. Пристав в рамках исполнительного производства арестовал земельный участок и часть дачи, однако продажа этого имущества полностью не решила проблему и не покрыла долги. Потому аресту также подверглось жилье петербурженки, что и вызвало ее возмущение. Суды первой и апелляционной инстанций ее поддержали. Кредитор же решил обратиться в Верховный суд РФ. И здесь Фемида рассудила стороны иначе. Судебная коллегия по гражданским делам пояснила: арест в качестве исполнительного действия может быть наложен приставом, что позволит как раз обеспечить «исполнение решения суда, содержащего требование об имущественных взысканиях». Согласно позиции Верховного суда, арест, предполагающий исключительно запрет на совершение с квартирой любых регистрационных действий, взысканием не является. То есть должница по-прежнему может занимать свои квадратные метры, совершенно не опасаясь их изъятия и выставления на торги. Однако свободно распоряжаться жильем - продавать его или дарить, прописывать новых жильцов - женщина не может.

Соответственно, делает ключевой вывод высшая инстанция, арестовывать единственное жилье должника можно, тогда как в статье 446 Гражданского процессуального кодекса запрещается обращать на него взыскание. А оно включает «изъятие имущества и (или) его реализацию, осуществляемую должником самостоятельно, или принудительную реализацию, либо передачу взыскателю». Именно такой подход, различающий грань между наложением ареста и обращением взыскания, прописан в постановлении пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства». Надо сказать, что Фемида впервые сослалась на этот документ.

Поделюсь собственным мнением. Я такую позицию поддерживаю. Очень долго единственное жилье находилось в статусе некоего «священного имущества»: оно оставалось своеобразным островком безопасности для тех, кто по каким-то причинам не рассчитал свои финансовые возможности или вдруг столкнулся с непреодолимыми трудностями. По сути, этот статус и сейчас сохранится - права должника не нарушаются, ему и членам семьи не мешают пользоваться имуществом, но возможности наложения обременений вводятся вполне логично. По долгам надо рассчитываться. А если не можешь, тогда в помощь тебе принят закон о банкротстве физлиц.

Вероятно, решение Верховного суда ляжет в основу новой судебной практики. И тогда можно будет говорить о появлении полноценных гарантий у взыскателей, что имущество, например, не будет продано до погашения долга.