ПОД ТЕНЬЮ «ЛИПЫ»

Кто из нас не слышал выражение «Я начальник - ты дурак, ты начальник - я дурак»? Право, сама народная мудрость свидетельствует о том, что отношения между руководителем и подчиненным в современном обществе далеки от идеальных. Одних не устраивает зарплата и возможные задержки на работе, других - качество работы персонала. Казалось бы, прекратить обоюдный двухсторонний пинг-понг мог бы Трудовой кодекс РФ, четко регламентирующий кто, кому, что и при каких обстоятельствах должен, однако и он оказался прокрустовым ложем, в котором тесно всем участникам боевых действий. Уж больно специфическими и не вписывающимися ни в одни документальные рамки бывают проблемы в служебном этикете. Во всяком случае, на такие размышления наводит набирающий обороты конфликт между медсестрой клинической поликлиники № 6 города Ставрополя Лилией Лагуткиной и руководством данного лечебного учреждения.

Как на белом халате появилось пятно

11 августа 2015 года в ГБУЗ СК «Городская клиническая поликлиника № 6» с жалобами на боли в пояснице обратилась Оксана Синицина. Заметим, что это был ее первый визит сюда, поскольку, являясь сотрудницей МСЧ ГУ МВД России по СК, изначально девушка отправилась за помощью в ведомственное учреждение, но большая очередь в приемном отделении последнего и ноющая спина натолкнули на мысль попытать счастья в поликлинике по месту прописки. И теперь, стоя в незнакомом холле, она уже начинала жалеть о поспешном решении, как мимо нее промелькнула женщина средних лет в белом халате.

- А не подскажите, где мне найти терапевта, спина очень сильно болит, - обратилась к незнакомке девушка. И на брошенное «следуйте за мной» послушно засеменила рядом.

По тому, как спокойно и по-хозяйски уверенно незнакомка вошла в кабинет и удобно расположилась в середине кресла, Оксана сделала вывод, что случайно «натолкнулась» на самого доктора. А когда был проведен первичный осмотр, выписаны направления на сдачу лабораторных анализов и УЗИ почек, предположение и вовсе переросло в непоколебимую уверенность.

- У вас острый пиелонефрит. Не забудьте, в течение недели принимаем препарат N, после еды препарат R, а при сильных болях - К, - на вырванном из блокнота листике детально расписывала лечение «терапевт». - И вот еще что. На всякий случай внизу напишу свой номер телефона. Если состояние здоровья ухудшится, звоните в любое время. Меня зовут Лилия Николаевна. Справка о временной нетрудоспособности на работу нужна? Тогда договоримся так: наберете мне через неделю, к этому времени выписка уже будет готова.

За сим «доктор» и его «пациентка» распрощались. И, скорее всего, данный случай так и остался бы «одним из..» в череде скучных врачебных будней, если бы в конце августа в поликлинику № 6 не поступил запрос из МСЧ ГУ МВД о подтверждении подлинности справки, выданной О. Синициной. Проведя служебную проверку, в начале сентября 2015 года заведующая отделением узких специалистов терапевтического профиля ГБУЗ СК «Городская клиническая поликлиника № 6» О.П. Бондаренко обратилась в Промышленное отделение полиции с заявлением о выявлении в стенах медучреждении фальсификата. Мол, помогите найти преступника, пачкающего липовыми освобождениями от работы честь и белизну медицинского халата.

Впрочем, к личности таинственного инкогнито мы вернемся чуть позже. А для начала, ссылаясь на пояснения той же Олеси Бондаренко, в упрощенном варианте представим себе процесс получения медицинской справки. Выглядит алгоритм примерно следующим образом. Если нужен вариант больничного листа, освобождающий пациента от работы, вместе с картой больного лечащий врач обращается за ней непосредственно к начмеду по врачебной комиссии, поскольку справочных бланков у лечащих врачей и тем более медсестер по умолчанию нет. Начмед в свою очередь заполняет справку, присваивает ей порядковый номер, регистрирует в журнале и относит на подпись и печать к заведующей отделением. Словом, налицо тотальный контроль, в котором даже полет пролетавшего мимо комара где-то да будет отмечен.

Тогда что же не так оказалось с документом, предоставленным Оксаной Синициной? Чисто внешне придраться действительно было не к чему: подписи терапевта на месте, председателя врачебной комиссии тоже, печати на справке один в один соответствовали печатям лечебного учреждения... Но стоило копнуть чуть глубже, и выплывало, что документ не был внесен и зарегистрирован в медицинском журнале. Дальше - больше: когда вызвали врачей, указанных в справке, все как один божились, что никакую Оксану не знают, справку впервые видят, и подписи на листе выполнены не ими. Лукавят? Стали поднимать списки закрепленных за поликлиникой пациентов - Синицина в них не числилась. Заглянули в реестр тех, кто получил услуги по хозрасчету, - снова мимо. Так, шаг за шагом внутреннее расследование стало принимать черты уголовного.

Тем более что и с кругом подозреваемых у дознавателей проблем не возникло. Сама заведующая отделением узких специалистов О. Бондаренко и заместитель главного врача по экспертизе и временной нетрудоспособности Н. Полищук прямо указали на медсестру офтальмологического (!!!) кабинета Лилию Лагуткину. Свое подозрение обе аргументировали результатами служебной проверки, которая показала, что почерк на справке был похож на почерк Лагуткиной; на документе стояла номерная печать отделения, в котором работает Лилия; и именно во время проверки кабинета офтальмолога были найдены такие же бланки, на которых написана справка О. Синициной.

Следовательский маховик закрутился, с каждым днем набирая обороты

Из передовиков в преступницы

- В Промышленный отдел полиции № 3 я ходила, как к себе домой. Только если дома было тепло и уютно, то там по-настоящему страшно. Начальник отдела и дознаватели оказывали на меня колоссальное давление: запугивали, требовали, чтобы я написала чистосердечное признание, обещали устроить проблемы, если этого не сделаю, - рассказывает Лилия.

Однако такая хрупкая и беззащитная на вид девушка - к слову, чисто внешне ничем не напоминающая «женщину средних лет», о которой говорила Синицина, - оказалась еще тем крепким орешком. И на звучавшие вопросы о том, «как у Синициной оказался ее номер телефона», задавала свои, не менее любопытные. Почему следователь не запросит детализацию звонков у сотового оператора, которая подтвердит, что 17 августа ей никто из посторонних лиц на телефон не звонил? И как быть с тем, что та же Оксана на очной ставке не опознала ее как лицо, выдавшее справку. И почему никто не обращает внимания, что непосредственный доступ к формулярам справок и круглой печати имеет только вышестоящее начальство? Да и как медсестра, на протяжении многих лет работавшая в офтальмологическом кабинете, мало того что проведет прием в чужом кабинете, так еще и грамотно назначит препараты и исследования по проблемам, явно относящимся к терапевтическому или урологическому профилю? И направлений на УЗИ (тем более почек!!!) в кабинете офтальмолога не выдают. Там вообще не проводится ультразвуковое исследование.

У вас зародилось зерно сомнения, читатель? А вот в отделении полиции все эти вопросы сочли риторическими. Тем более что за время, пока шло следствие, образ Лилии обрастал дополнительными служебными характеристиками, вряд ли добавляющими симпатий к подозреваемой. Судя по имеющимся в распоряжении «Ведомостей» документам, грамотная медсестра, работающая все эти годы без нареканий и выговоров, имеющая на своем счету почетные грамоты от руководства поликлиники, вдруг резко стала злостной нарушительницей административного устава поликлиники! И надо же какое совпадение! Как следует из приказов о дисциплинарном взыскании, безобразничать на рабочем месте Л.Н. Лагуткина начала как раз с октября 2015 года, когда стала подозреваемой по делу в фальсификации справки. Но совпадение ли? Уж больно сырыми, состряпанными на скорую руку и без вникания в азы Трудового кодекс РФ выглядят данные нарекания.

Возьмем, к примеру, выговор от 19 октября 2015 года за опоздание на 10 минут на работу.

- У меня сыну тогда было одиннадцать месяцев, и он сильно капризничал, начиная заболевать. Пока дождалась маму, пока успокоила ребенка... - объясняет причину задержки девушки. - Да и вообще, в тот день было много больных, и я дополнительно задержалась на работе на 40 минут, честно отработав свое опоздание. Но этот момент почему-то никто не посчитал нужным учесть.

Запамятовали? Скорее всего. Как и запамятовала О. П. Бондаренко, являющаяся помимо заведующей отделением еще и председателем первичной профсоюзной организации ГБУЗ СК «Городская клиническая поликлиника № 6» 258 статью Трудового кодекса РФ, где черным по белому написано, что «работающим женщинам, имеющим детей в возрасте до полутора лет, предоставляются помимо перерыва для отдыха и питания дополнительные перерывы для кормления ребенка (детей) не реже чем через каждые три часа продолжительностью не менее 30 минут каждый. По заявлению женщины перерывы можно суммировать и переносить как на начало, так и на конец рабочего дня». Так, спрашивается, был ли мальчик?

Между тем не менее показательна и история со вторым выговором, датированным 20 мая 2016 года. Поводом для дисциплинарного взыскания послужила жалоба пациентки, согласно которой она с острой болью в глазу попыталась зайти в кабинет без очереди. Что было дальше? Цитирую акт внутреннего расследования: «Лагуткина Л.Н. в грубой форме отправила пациентку на ожидание приема после осмотра всех пациентов, чем нарушила должностные обязанности в работе врача... Период ожидания оказания неотложной специализированной помощи составил сорок минут, что является нарушением должностных обязанностей врача-офтальмолога». Причем здесь медсестра, когда речь идет об обязанностях врача?

- Знаете, какая травля в это время шла в поликлинике? Помимо того, что урезалась заработная плата, кем-то распускались слухи, что я «уголовщина», и в должностных инструкциях медсестры подделывалась моя подпись, руководство поликлиники мне прямым текстом говорило, чтобы я написала заявление на увольнение, поскольку работать здесь мне не дадут, - рассказывает Лиля. - Но написать заявление - значит согласиться с тем, что это я выдала справку, когда я этого не делала.

Без вины виноватая?

В феврале 2016 года доследственная проверка была завершена, и по ее результатам возбуждено уголовное дело в отношении Лагуткиной Л.Н, в рамках которого была назначена почерковедческая экспертиза и полиграф. В июне 2016 года дело было направлено в суд. 2 декабря 2016 года судья Промышленного района Мороховец О.А. постановила признать Лилию Николаевну Лагуткину виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1. Ст.327 УК РФ. Попытка обжаловать приговор в краевом суде результатов не принесла. Что послужило серьезным поводом для обвинения девушки?

- Почерковедческая экспертиза выявила, что текст справки написан якобы моей рукой, но подписи под фамилиями ставила не я. Полиграф тоже показал, что я не причастна к выдаче справки. Но его данные почему-то были изъяты из материалов дела, - рассказывает Лилия. - На судебном процессе вообще было много странного. Снова никто не обратил внимания, что Синицина не опознала меня, отклонили наше требование о распечатке звонков, из которых стало бы предельно ясно, кому в тот день звонила девушка. Проигнорировали тот факт, что бланков и печатей у медсестер нет, и в кабинете офтальмолога не выдается направление на УЗИ.

Собственно и снова ответов больше, чем вопросов. Сейчас Лилия вместе с адвокатом пытается обжаловать приговор в Верховном суде.

- Ну и что, что наказание «мягкое», что не запрещает работать по профессии и лишь на десять месяцев ограничивает меня в перемещении (авт. - нельзя менять места жительства, посещать общественные мероприятия, где разрешено распитие спиртных напитков). Я не хочу всю жизнь носить на себе клеймо преступницы и отвечать за ошибки других людей. Получается, что если ты начальник, то можешь на медицинскую сестру спихнуть все, даже если она выполняет те или иные поручения врача в рамкам своих должностных обязанностей и не может отказаться от них, - вдруг выпаливает Лилия и сообразив, что сказала что-то не то замолкает.

- Не поняла, - ловлю ее на слове и требую «расшифровки» выше сказанного.

Она же упорно молчит. Из отрешенного состояния ее выводит лишь необходимость дальнейшего рассказа о том, что было после того, как приговор вступил в законную силу. А после, по ее словам, прессинг в поликлинике только усилился.

- С февраля месяца главный врач А. Шестогубов вместе с заведующей отделением О. Бондаренко требует написания от меня объяснительных по поводу данного приговора, не ссылаясь ни на какие нормативно-правовые акты. Ведь лицензии и диплома меня не лишили. Но им очень хочется уволить меня по статье, хотя поводов для этого нет, - рассказывает Лиля.

И то, что слова медсестры не просто домыслы разыгравшейся фантазии, подтверждает запись, появившаяся первого марта в ее трудовой книжке. Дескать, трудовой договор прекращен в связи с вступлением в силу решения суда. Но опять-таки, повторюсь, в приговоре, на который ссылается руководство медицинского учреждения, нет ни строчки о запрете работать. И Трудовой кодекс не рассматривает приговор как повод для увольнения. Да и девушка не успокаивается, упорно продолжая бороться за честное имя и добрую репутацию. Может, поэтому данный приказ был в этот же день отменен. Но... 15 марта то же решение руководства поликлиники появилось в новой формулировке: «трудовой договор расторгнут в связи с неоднократным неисполнением трудовых обязанностей без уважительных причин».

Вот такая история, читатель. Спроси меня, о чем она в первую очередь, затруднюсь с ответом. Потому как здесь все на грани, здесь полуложь сливается с полуправдой, сплошные недомолвки и намеки, которые ставят под сомнение невинность Лилии. Но вместе с тем и язык не поворачивается назначить ее одну виновной. Невольной помощницей таинственного инкогнито - да. Злостной преступницей - нет. Ибо явно вырисовывается фигура второго человека, у которого есть доступ к справкам, к печатям, который может, пользуясь служебным положением, заставить написать любой текст. Кто он? Вопрос остался без ответа.

Также не могу назвать я эту историю и историей борьбы руководства поликлиники за чистоту белых халатов, стремлением навести порядок. Порядок - это гармоничное, ожидаемое и предсказуемое расположение чего-то. Но когда сами руководители нарушают закон, когда банально высасывается из пальца повод, чтобы уволить, это больше похоже не на чистку рядов, а тупое сливание ненужных свидетелей.

Марина КАНДРАШКИНА.