ГЕННАДИЙ ХАЙТ: «ПРАВИЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ - ЗАЛОГ ГРАМОТНОГО ЛЕЧЕНИЯ»

ГЕННАДИЙ ХАЙТ: «ПРАВИЛЬНЫЙ ДИАГНОЗ - ЗАЛОГ ГРАМОТНОГО ЛЕЧЕНИЯ»
Интервью вела Галина СЕРГУШИНА

Ставропольский краевой клинический диагностический центр - уникальное учреждение здравоохранения в Северо-Кавказском федеральном округе. По пути модернизации и инноваций он идет уже 20 лет. И основная заслуга в этом - главного врача доктора медицинских наук, профессора, президента Диагностической медицинской ассоциации России и ближнего зарубежья Геннадия Яковлевича Хайта.
Когда встречаются Человек и его Дело, - это большое везение не только для самого человека, но и для людей, ради которых это дело делается. Будь у руля Центра другой человек, могли бы и растащить его в лихие 90-ые, растянуть на десятки клиник, потому что желающих порулить успешным предприятием всегда много. А я помню, как в конце 80-х годов прошлого века, когда академик Чазов, тогдашний глава минздрава СССР, санкционировал строительство в стране нескольких диагностических центров и Ставропольский край попал в «обойму», не было энтузиастов, готовых взвалить на свои плечи контроль за непонятной новостройкой, поставками оборудования, его монтажом, заниматься поиском и подбором кадров для нового медицинского учреждения.
Тогдашние светила краевого здравоохранения с любопытством наблюдали за бесконечными хлопотами кандидата наук, кардиолога Геннадия Хайта, назначенного главным врачом будущего медучреждения. Это любопытство у некоторых в середине тех же лихих 90-х сменилось завистью: в нашей жизни хватает любителей прийти на готовенькое, когда и имидж наработан, и модернизация не прекращается, и кадры выросли и продолжают совершенствовать профессиональное мастерство. Но это тот случай, когда барышне, желающей стать генеральской женой, говорят: сначала надо было выйти замуж за лейтенанта и постранствовать с ним по гарнизонам, пережить семь пудов лиха.
Я познакомилась с Геннадием Яковлевичем Хайтом на краю строительного котлована, вырытого под Центр, куда пришла сделать репортаж. И потом мне было интересно писать, как Центр строился, как оснащался оборудованием, как подбирались кадры. Дальновидный Хайт взял к себе лучших специалистов из перепрофилированной тогда бывшей спецполиклиники крайкома партии, а потом отслеживал таланты среди выпускников мед-академии и приглашал на работу. И сегодня многие врачи, консультанты, диагносты, работающие в Центре, не имеют себе равных в крае. Знаю об этом и потому, что по роду профессиональной деятельности приходится заниматься вопросами медицины, и потому, что сама периодически пользуюсь услугами Центра. Да, платные услуги здесь подороже, чем в поликлиниках, но ведь и качество несравнимо.
Это маленькое пояснение перед разговором о модернизации и инновациях считаю необходимым, потому что убеждена: без талантливого организатора ни в одном деле не бывает движения вперед. А теперь - интервью.
- Геннадий Яковлевич, многие воспринимают болезнь как врага, которого нужно найти и обезвредить. Но прежде, чем обезвредить, надо найти. И здесь все надежды на современную профессиональную диагностику. Если исходить из провозглашенного президентом курса на модернизацию и инновации, то как далеко вы продвинулись на этом пути?
- Правильно поставленный диагноз - залог правильного лечения. Это любому человеку понятно. На протяжении 20 лет мы занимаемся тем, что ищем новые пути диагностики. Сегодня, если остановиться на небольшой промежуток времени, можно не догнать. К примеру, 15 лет назад у нас в крае не было магнитно-резонансных томографов, мы о них и мечтать не смели. А сейчас в Центре три компьютерных томографа и один магнитно-резонансный. Кстати, они есть уже и в некоторых других медучреждениях края. А что такое компьютерный томограф? Это глаза, которые видят то, что раньше было недосягаемо. С помощью томографа можно увидеть трехмерное изображение того или иного органа, проникнуть гораздо глубже, чем проникают рентгеновские лучи, сделать «срезы» на определенных уровнях. Посредством этих «срезов» просмотреть больной орган по миллиметру и на каждом уровне найти первичный очаг поражения или метастазы, если они есть. У нас работают врачи, обладающие клиническим мышлением, которые способны видеть и анализировать.
В Центре - мощная лабораторная техника. Чтобы выполнить тот объем исследований, который мы делаем, раньше нужно было посадить за лабораторные столы 80-90 врачей, а сейчас с этой работой справляются 6 анализаторов. Исключая врача, мы исключаем субъективный фактор. Допустим, у кого-то что-то случилось дома, и на работе эмоции не отпускают, в итоге в какую-то пробирку недокапано, в какую-то перекапано. У нас этого не случается.
В Центре уже применяется ДНК-диагностика. Это совсем другой уровень подтверждения диагноза.
Мощная ультразвуковая техника нового поколения дает цифровое отражение, объемное изображение. Автоматизированная программная система обеспечения помогает врачу в постановке диагноза, в уточнении каких-то моментов, которые могут быть скрыты от человеческого глаза. У нас уже есть лазерные хирургические скальпели, которые режут практически без крови. Вот сейчас закупили еще один - суперсовременный, скоро должны получить.
- Короче, у вас есть все, о чем можно мечтать врачу, работающему в диагностической медицине?
- Ну что вы! Далеко не все. Диагностика в мире развивается семимильными шагами. Так же, как и медицинская промышленность. И изобретены такие новинки, которые нам просто не по карману. Вот, к примеру, есть такой аппарат «Да Винчи», он автоматически управляется человеком, но не делает его ошибок. В России всего три таких аппарата на всю страну. Они очень дорого стоят в долларовом эквиваленте. Но мы, безусловно, следим за новинками и стараемся приобретать все самое современное.
- Сегодня диагностике уделяется большое внимание, начиная от первичного звена: участковых поликлиник, затем районных, городских и до краевых учреждений здравоохранения. За счет национального проекта их изрядно начинили оборудованием. Можно сказать, что они вам составляют конкуренцию?
- Я всегда говорю: работы хватит всем. Пациент вправе выбрать, куда ему пойти. Но скажу и другое: не все вопросы решает диагностическая техника. Еще раз подчеркну: у врача должно быть очень хорошо развито клиническое мышление. Оно, может быть, стоит большего, чем что-то другое. Вот взять простой вопрос: гематология. Там же не надо много техники. Есть анализ. Есть составляющие этого анализа. Но смотрит его врач со своим уровнем клинического мышления. Или - есть рентгеновская пленка, но важно, кто ее описывает. Или кардиограмму сняли, но ее нужно грамотно «прочитать». К нам на специализацию приходила одна доктор. Она «не видела» пленку. Ей показывают, она видит, дают следующую, она не видит. Я ей посоветовал сменить профиль специализации. За этим же больной стоит.
Наша кафедра (Г. Хайт заведует кафедрой клинической физиологии, кардиологии с курсом интроскопии Ставропольской государственной медакадемии, которая базируется в Центре и обеспечивает постдипломную подготовку врачей - ред.) готовит очень большое количество специалистов функциональной диагностики, узи-диагностики, кардиологов, эндоскопистов. Этой кафедре 18 с половиной лет, и за эти годы мы подготовили более 15 тысяч специалистов. Сегодня весь край - это наша школа.
Но мы ведь не только диагностикой занимаемся, но и хирургическим лечением ряда болезней, я вам рассказывал о лазерных скальпелях.
У нас открыта клиника семейного врача. Допустим, сын, дочь выросли, обзавелись своими семьями, уезжают на работу в другой город или другую страну, естественно, беспокоятся о здоровье родителей и поручают их заботам нашей клиники. Заключают договор, который гарантирует квалифицированное медицинское обслуживание. Некоторые заключают договор с клиникой целыми семьями: муж, жена, дети.
- Но все-таки это недешевое удовольствие...
- Как сказать. У нас много достаточно состоятельных людей, которые за один вечер в ресторане спокойно потратят и 20, и 30 тысяч рублей. А здесь обслуживание на год по договору стоит всего 24 тысячи, по 2 тысячи в месяц. Разве это дорого для людей среднего класса? Просто нет привычки регулярно заботиться о своем здоровье. Хотя на Западе это альфа и омега для каждого культурного человека. А у нас иногда люди приходят на обследование слишком поздно... К сожалению, пока мы еще не перестроились на ту семейную медицину, которая развита в западных странах.
- А как Вы оцениваете вообще сегодняшнее здравоохранение?
- Национальный проект позволил сделать прорыв. Но, как мне представляется, сделать предстоит еще больше. Нужно выстроить систему. Пока что делаются какие-то разовые вливания: то здесь мы прорываемся, то тут. Разработана стратегия развития здравоохранения до 2020 года. Но чтобы она стала программой, под нее нужно заложить деньги. Очевидно, что пока кризис не закончится, серьезных вложений не будет.
То, что в рамках нацпроекта помогли первичному звену, абсолютно правильно. Но современное лабораторное оборудование, полученное за счет нацпроекта, на мой взгляд, можно было бы использовать более эффективно. А то ведь случалось, что современное оборудование направляли, а в учреждениях здравоохранения не было подготовленных специалистов для работы на нем. Были проблемы с помещениями. А можно было пойти другим путем. Как, например, в Тульской, Ярославской областях. Там сделали небольшие на два-три района диагностические центры. Каждый такой центр может работать не два часа, как сегодня лаборатории тех же больниц, а в две смены. Таким образом, можно было бы иметь «узких» специалистов в каждом таком центре. А больные из закрепленных территорий могли бы приезжать на обследование. Сегодня в первичном звене здравоохранения не хватает лоров, рентгенологов, окулистов и других «узких» специалистов.
- В ваш Центр едут больные со всех республик. И с развитием федерального округа этот поток может еще увеличиться. Сможете найти резервы, чтобы принимать всех?
- Эта проблема существует давно. И буквально в конце марта мы ее обсуждали у министра здравоохранения края Виктора Николаевича Мажарова. Принято решение создать рабочую группу по упорядочению этого неконтролируемого потока пациентов. Будем заключать договоры с республиками, чтобы их больные ехали с направлениями, с гарантиями оплаты от своих минздравов. Дело в том, что у нас есть конкретная территориальная программа для жителей Ставропольского края. Под нее выделяются деньги: 5 статей финансирует краевой фонд обязательного медицинского страхования и 13 - бюджет края. И вдруг приезжает сосед из сопредельной территории. У него полис. Фонд ОМС его республики по этому полису затраты на 5 расходных статей возместит. А остальные 13, выходит, должен оплачивать бюджет Ставропольского края? Получается несправедливо по отношению к самим жителям Ставрополья. Сейчас мы эту проблему вместе с министром пытаемся разрулить.
- Но по платным услугам прием будет вестись в прежнем режиме?
- Да. Этим мы зарабатываем деньги, в том числе на новое оборудование.
- Почему так сложно получить «страховой» талончик в Диагностический центр жителям Ставрополя, обидно как-то, Центр под боком, а не попадешь?
- Когда мы начинали работать, у нас было два врача-невролога, а сейчас 10. У нас работало 4 лор-врача, сегодня - 6. И все они загружены с утра до вечера.
Что касается Ставрополя, то управление здравоохранения городской администрации делает нам заказ на определенное количество различных обследований. Это проплачивается за счет средств Фонда обязательного медицинского страхования, выделяемых краевому центру. На эти деньги мы передаем в горздрав бесплатные талоны. А горздрав уже распределяет эти талоны по поликлиникам.
Хочу отметить, что сегодня и горожане, и селяне должны сказать большое спасибо краевому Фонду обязательного медицинского страхования в лице его руководителя Анатолия Филипповича Лавриненко. Фонд изыскал средства, чтобы решить проблему по лабораторным исследованиям. Это очень большой прорыв.
- Геннадий Яковлевич, у вас в Центре очень жесткая организация труда. Сотрудники государственных и муниципальных медучреждений, наслышанные о ней, считают ее карательной. Но вот, я думаю, возможно ли при нашем русском разгильдяйстве наводить порядок в здравоохранении мягкой рукой?
- В общепринятом понятии дисциплина - это жесткость. А на самом деле дисциплина - это качество, которое должно быть присуще каждому человеку. Если врач пришел на работу и болтает по сотовому телефону, а пациенты томятся под дверью, кому это понравится? Или, если пациент пришел к 8 часам, у него назначено время, а его полдесятого еще не приняли, кому это понравится? А у нас как? Если прием в 8, то без десяти 8 пациента уже ждут в кабинете. Это что, плохо? Это что, жестко? Или если, извините, врач нагрубил, нахамил, это что, хорошо? Он будет наказан рейтинговой суммой за то, что так поступил. Еще раз проштрафится, снова будет наказан. А потом его уволят. А разве хорошо, когда в медучреждениях взятки берут? У нас за поборы увольняют. Хотя сам факт поборов - очень большая редкость. Пациенты дарят врачам и цветы, и конфеты, это не возбраняется. Если человек считает, что его хорошо полечили и обследовали и желает после этого отблагодарить врача, пожалуйста.
А что касается моей жесткости... Основной костяк коллектива работает со мной 20 лет, а 30 человек начинали еще до строительства Центра и сюда перешли. Многие выросли у нас и сейчас работают в престижных клиниках Москвы, я уже не говорю о тех, кому наша школа помогла совершить карьерный взлет. Я думаю, что применительно к нашему Центру речь нужно вести не о жесткости, а о требовательной организации труда. Она требует отдачи, как от пациента, так и от врача. У нас и зарплата у персонала выше, чем в обычных поликлиниках, у нас достаточно много разных социальных льгот. И вообще, у нас коллектив неплохой, я им горжусь.
- Сейчас на всех уровнях здравоохранения говорят, что крен должен быть взят на амбулаторно-поликлиническое звено. Что это значит?
- Во всем мире признано соотношение 70 на 30. 30 процентов - больница, а 70 - амбулаторный прием. То ли это семейный врач, то ли поликлиники, обычные и консультативно-диагностические, то ли такие Центры, как наш. За границей нет терапевтических стационаров, как нет неврологических, эндокринологических, а есть хирургические, в том числе кардиохирургия, и акушерско-гинекологические. Там врач поликлиники или семейный врач ведет больного, назначает ему обследования, лечение. Задача - в кратчайшие сроки выявить болезнь.
Потребность в услугах нашего Диагностического центра сегодня настолько велика, что он постоянно перегружен. Вот сейчас мы стоим перед проблемой, что нужно строить еще один диагностический центр.
- Еще один корпус?
- Отдельный центр. Корпус негде строить. Я уже, что мог, все построил.