Как полено становится драконом, собакой, красавицей...

Между Небом и Землей
Жил старик совсем седой.
Старой был закваски -
Добывал он сказки...
Так написал о самом себе ветеран войны Алексей Владимирович Иванов. Небольшая его квартира на улице Ломоносова краевого центра уже давно превратилась в своеобразный музей деревянной скульптуры. На открытых полках и под стеклом, на столе и на стенах «прописались» звери и птицы, портретные «зарисовки», бытовые, юмористические сценки, сказочные персонажи. Да и сам Алексей Владимирович, рассказывая о своих небольших скульптурах из дерева и корнепластики, становится похожим на доброго волшебника.
Вот на пенечке сидит сухонькая старушка. «Главная ее специальность, - комментирует Иванов, - заговаривать зубы». А на этом небольшом панно под названием «Дума думает» изображены наши законодатели, один из которых спит, другой явно злится, третий показывает кому-то язык, еще двое раскрыли рты в яростном крике. Нагая женщина поднимает вверх свои волосы («Коса - моя краса»). Собака накрылась тряпкой, из-под которой видны часть морды, одно ухо и лапа («Дождик идет»). О каждой своей работе Алексей Владимирович может рассказать целую историю. К примеру, о портрете в полный рост ну очень полной женщины. «Это цыганка. Ее я увидел на рынке и попросил разрешения сфотографировать. А потом сделал эту скульптуру». Есть у Иванова и различной формы деревянные вазы. Нарядная, узорчатая ваза с греческой тематикой называется «Кирика». В похожих сосудах древние греки разбавляли вино, которое они никогда не пили неразбавленным. Ставец - большая русская кружка для кваса или медовухи. На ее стенках - целое семейство драконов: крылатый западно-европейский, длиннохвостый японский (японцы оценивают своих сказочных драконов по завитушкам хвоста), а на ручке кружки - оскаленная морда русского дракона. Но и это не все. Между изображениями сказочных чудовищ смотрят на белый свет чуть выпуклые лики языческих богов.
- Я делаю вещи, которые улыбаются, - говорит Алексей Владимирович. И действительно, посмотришь на «Зайца, который объелся» из черного корня и по неволе улыбнешься. «Черные корни, продолжает Иванов, - это сказочные корни. Их я привез (целый контейнер) из Пушкиногорья. Служил рядом - в Опочке преподавателем в военном училище противовоздушной обороны. А там, между Опочкой и Пушкиногорьем крестьяне добывают из торфяников корни деревьев, в основном, сосны. Они этими корнями топят бани. Ну а я «присоседился» и отбирал наиболее для меня интересные. Хотя вот этот корень (показывает что-то уж очень замысловатое), который я назвал по Гойе «Сон разума», обрабатывать не буду. Уж очень тяжелое чувство в душе он вызывает...»
Полковник в отставке Алексей Владимирович Иванов считает, что дерево - это материал поющий. И каждая его скульптура «поет» свою песню. А пришли все эти чудесные мелодии издалека, из большой и насыщенной событиями его жизни.
Родился Иванов аж на Кольском полуострове. Его отец - инженер строил в это время железную дорогу от Ленинграда до Мурманска. А потом семья с двумя детьми переехала в Гомель, где отец получил в наследство дом и большой сад. Школу Алексей окончил там же и поехал в столицу, где поступил в Московский горный институт имени Сталина. Казалось бы, все как у людей. Ничего особенного. И вдруг по протекции профессора Гапеева (который давно наблюдал за трудягой-студентом) Иванова включили в качестве геолога и охотника в экспедицию на поиски Тунгусского метеорита. Возглавлял экспедицию 1939 года известный ученый - секретарь Комитета по метеоритам Российской академии наук Леонид Александрович Кулик.
30 июня 1908 года около 7 часов утра над территорией центральной Сибири пролетело огненное тело, не уступавшее по яркости солнцу. Гул, грохот, огненный столб, упершийся в небо. Тряслась земля и ходуном ходили крестьянские избы. Взрыв предположительно произошел на высоте пяти километров к северо-западу от районного центра Варнавара. Его мощность, как считают ученые, равнялась тысяче взрывов атомной бомбы над Хиросимой. Но когда через 30 лет на приблизительное место падения огромного метеорита добралась экспедиция Кулика, то внешних следов всего этого ужаса (кроме поваленных деревьев) она не нашла. Чувствительная магнитная съемка тоже ничего не дала. Еще одна, бытовавшая в то время версия о катастрофе, случившейся с инопланетным кораблем - тоже никак не была подтверждена. «Тунгусское диво» так и осталось тайной XX века.
Сколько всего за время экспедиции пришлось вынести и пережить совсем молодому Алексею Иванову, знает только он сам. Поднимались вверх по Ангаре на утлых лодках, ели пищу, обильно сдобренную комарами, старались не конфликтовать с местным населением, часто принимавшим экспедицию буквально «в штыки». Вернулся в Москву возмужавшим и, будучи уже студентом четвертого курса, поехал весной 41-го года на практику на станцию Мудреную (вблизи от Кривого Рога). Работал там мастером взрывных работ на шахте 6-БИС. Там его и застала война.
- Я был в шахте, на глубине 800 метров, - вспоминает Алексей Владимирович, - когда меня вызвал главный инженер. Выбираюсь на поверхность весь в угольной пыли, а он мне говорит: «Вон на станции стоит эшелон на Урал, вот тебе справка, садись на него и уезжай. Война». И через четверть часа я уже был в пути, а через некоторое время узнал, что нашу станцию уже разбомбили фашисты. Трое суток ехал в тамбуре, питался зерном, которое добывал в открытом вагоне, что стучал колесами рядом с нами. А вот воду можно было достать только на станции. Я же боялся выйти из вагона, неизвестно было, когда тронется состав. Приехал в Москву, пришел без документов, одежды, денег в общежитие. Пришлось идти на станцию переливания крови. Сдал кровь - хоть накормили. Работал грузчиком на Казанском вокзале. И ждал писем от родителей и от невесты. Дождался одного письма и пошел в военкомат...
Ну а так как здоровьем теперь уже бывшего студента Бог не обидел, то направили его на учебу в летное училище, которое базировалось в Ташкенте. Но пока будущие летчики и авиамеханики туда ехали, училище в полном составе ушло на фронт и назад не вернулся ни один человек. «Так что повезли нас (140 человек) в Актюбинск, где в это время дислоцировался Киевский авиационный институт. И создали 41-ю техническую (учебную) эскадрилью. А новый 42-й год я уже встретил в эскадрильи особого назначения (тяжелые бомбардировщики), куда меня назначили авиатехником. И из этой эскадрильи, которая, в основном, воевала на Сталинградском фронте, не осталось ни одного летчика. Через год мне дали бронь и направили авиатехником по радио- и электрооборудованию в Куйбышевский аэропорт. Работали день и ночь. Питание было жуткое: на пшенную кашу до сих пор без содрогания смотреть не могу. А в 44-м году ко мне в Куйбышев приехала невеста Эсфирь, которая вскоре стала моей любимой женой. С ней мы душа в душу прожили 38 лет»...
Ей-то, учительнице от Бога, отдавшей все силы, свет души и талант разумному, доброму, вечному, и посвятил Алексей Владимирович свой проект памятника Первой учительнице. Конкурс проектов объявило в конце 2002 года министерство образования края. «Решив участвовать в конкурсе, - рассказывает Иванов, - я пришел к выводу, что памятник не должен повторять обычную торжественную трактовку образа героя. Он должен быть «одушевленным». Чтобы каждый, глядя на него, оттаивал душой, вспоминал свою первую учительницу и радовался своим воспоминаниям. Свою работу я назвал «Первый звонок». В двухфигурной пластической композиции изображена сцена встречи ученика со своей первой учительницей. Она сама как праздник, с приветливой улыбкой и в движении, а будущий первоклашка - с букетом цветов, немного скованный и стеснительный».
Конкурс проектов давно завершен, а вот вопросы у горожан по его проведению остались. Начнем с того, что на всеобщее обозрение (как обещалось) была выставлена только работа А.В. Иванова (в краевом Доме народного творчества). А все другие демонстрировались в здании правительства края. Победил проект московского автора, но простые ставропольцы (не жюри), к сожалению, его так и не увидели.
Не будем, однако, о грустном. Ветеран Великой Отечественной войны, полковник в отставке, лауреат многочисленных творческих конкурсов и выставок Алексей Владимирович Иванов «встречался» в своей жизни и с чертями (нашел естественный нарост на грабе в районе 45-й параллели), и с «Лесным сторожем», один «ус» которого стоит на земле, а вторым он угрожающе замахивается на зрителя. Ничего Иванов не боится, живет (как он сам говорит) в творческой атмосфере и делает сказку для своей внучки Оли, живущей в Москве.
- К сказке, как к алмазу
Путь открыт не сразу.
Скрыт в туманной он дали
Меж богатствами земли...
Валерия ПЕРЕСЫПКИНА.
Фото Бориса КОНСТАНТИНОВА.