НА ОКРАИНЕ ТРОПИКА РАКА

Самолет едва набрал высоту, и выровнял курс, как все услышали голос командира: «Внимание уважаемые пассажиры, я проведу сегодня для вас небольшую экскурсию. Лететь мы будем над Каспием, Казахстаном, Афганистаном, Индией, Бангладеш, Мьянмой и Вьетнамом. Время в пути…» Какая экскурсия, что за диво? А голос командира в салоне то умолкал, то оживал бодрым тенорком: «Летим над Баграмом, приготовьтесь, скоро внизу будет Кабул», «Пролетаем над Лахором, скоро Нью-Дели». И так на протяжении всего рейса Краснодар-Санья, с коротким рассказом об иноземных городах. Не припомню ничего подобного из своих прежних рейсов.
Прилет. Не думал и не гадал, что в конце того же 2019 года полечу еще и на Хайнань. Однако, когда узнал, что из Краснодара начались полеты в китайские тропики по очень даже щадящим ценам, решил – грех этим не воспользоваться. И как в воду глядел – в следующем и последующем годах это стало делом несбыточным ни за какие деньги. Зловещий коронавирус везде воздвиг непреодолимые, повыше Гималаев, барьеры. А пока…
Ранним утром, едва развиднелось, просыпаюсь под звонкие звуки трубы. Удивительно чистый, сильный сигнал идет откуда-то с территории соседней школы, замирает, снова и снова повторяется. На спортивную площадку горохом высыпают не меньше полусотни черноголовых мальчишек, следом появляется тренер. Сначала пробежка, после чего следует целый комплекс замысловатых упражнений. Такая рань и такая прыть! Все по-серьезному, никто не пытается сачкануть или заниматься зарядкой вполсилы. Через полчаса черноголовая ватага вместе с тренером исчезла со спортплощадки так же стремительно, как и появилась. Хочешь, не хочешь, а ранние подъемы мне, определенно, обеспечены. И как только китайские богдыханы могли вставать каждый день в три утра?! Делать, однако, нечего, надо принимать жизнь как она есть. 
Внизу тропическое бирюзовое море, вверху декабрьское, без единой тучки небо. На берегу, омываемом белыми, пенными грядами, понемногу начинает собираться народ. Крепкий, йодистый запах моря смешан с ароматом неведомых тропических цветов. Побережье – сплошь мелкий золотистый песок с небольшой примесью ракушечника. Вдоль прибрежной зоны тянется тенистая пальмовая аллея. Это бухта Дадунхай, та часть города, где расположился мой отель и уйма других отелей, заселенных, в основном, русскими и китайцами. Название ее переводится как Большое Восточное море.
Охватистая подкова бухты увенчана с двух сторон лесистыми горами. Та, что поближе, с горбинками, называется Лухуйтоу («Олень повернул голову»), дальняя – Тучживэй («Хвост зайца»). В городских анналах Дадунхай значится как первейшая бухта, где затеплилась курортная жизнь Саньи. Она очень популярна у русских. А где наши, там обязательно появятся плоды народного творчества. Как окрестили русские туристы центр Дадунхая площадью Еды, так оно и осталось. Еды здесь, правда, вдоволь, такого богатого разнообразия кафе, чифанек, ресторанов нигде больше в Санье не найти. Название понравилось и китайцам, оно осело во всех путеводителях. Теперь о площади Еды пишут как о «самом русифицированном месте Саньи». Не больше, и не меньше. О других значимых городских местах. Бухта Ялунвань, она же бухта Дракона. Есть еще одно ее название Яочи, что означает «Рай на земле». Это уже придумка местных жителей. По сравнению с более «простонародной» бухтой Дадунхай здесь все более размеренно и чинно, есть поля для гольфа, теннисные корты, практически в каждом отеле находится собственный спа-центр. В Ялунване свой, особый микроклимат - горы защищают ее от ветра и перемены течений. В самом центре Саньи находится бухта Саньяван с самым длинным песчаным пляжем и термальными источниками. Четвертая бухта - Хайтан с ее первозданной природой расположена в некотором отдалении от города и только начинает развиваться как курортная зона. Есть еще одна бухта Юлинь, о которой путеводители упоминают вскользь и понятно, почему. Тут находится порт и база ядерных подлодок военно-морского флота КНР. С чем это связано, известно - в Южно-Китайском тропическом море находятся стратегически важный архипелаг Спратли – около сотни коралловых островов. В этом районе пролегли стратегически важные торговые пути. Кроме того, в Южно-Китайском море обнаружены большие запасы нефти и газа. На все эти богатства и спорные острова претендуют аж шесть государств - Китай, Вьетнам, Филиппины, Тайвань, Малайзия и даже
* * * Городская молва гласит – лучшего места, чем высотка парка «Олень повернул голову» для более полного визуального знакомства с Саньей не найти. Ближе к вечеру я туда и отправился. На первой же развилке меня занесло не в ту сторону, а на территорию какого-то учреждения. Подошедший к шлагбауму охранник вопросительно уставился на меня. Объясняю ему: «Лухуйтоу». Должно быть, мое произношение, к которому, напомню, китайцы крайне чувствительны, было не очень, отчего охранник счел нужным уточнить, куда мне нужно. Он приставил к своей густой шевелюре указательные пальцы, весьма похоже изобразив рожки – мол, в олений парк? Подтверждаю да-да, туда. Жестами охранник указал, в каком направлении мне держать путь.
Лухуйтоу-парк современный, без той роскоши и величественности старых императорских парков, которые я видел в Пекине, но он весьма ухожен и симпатичен, обустроен по последнему слову садово-паркового искусства. По пути наверх можно зайти в питомник, где содержатся олени ценных пород. Самое же главное наверху, где воздвигнута массивная скульптурная композиция «Олень повернул голову». По легенде, однажды молодой охотник, по приказу своего повелителя, преследовал олениху. На краю обрыва, у моря, уже натянул тетиву, чтобы поразить добычу, как вдруг олениха превратилась в прекрасную девушку. Дальнейший ход событий был предсказуем: юноша без памяти влюбился в девушку, они поженились. И основали то селение, которое стало называться Лухуйтоу. Ныне раскинувшаяся вокруг красавица Санья тоже носит название «оленьего города». Вообще у китайцев олень символизирует счастье и богатство, а белый олень – самец бога долголетия. Еще кое-что попутное об оленях. У китайцев популярна поговорка: «Указывая на оленя, утверждать, что это лошадь». Происхождение ее таково. После смерти основателя первого централизованного китайского государства Цинь Шихуанди его престол перешел к сыну Ху Хаю, но фактически страной правил первый советник Чжао Гао. Чтобы проверить преданность чиновников трону, он велел привести во дворец оленя, объявив, что это лошадь. Все приближенные императора в знак преданности ему должны были говорить, что приведенное животное, действительно, не олень, а лошадь. С тех пор выражение: «Указывая на оленя, утверждать, что это лошадь», стало синонимом открытой лжи, подкрепленной властью и насилием, а посему не подлежащей опровержению. Похоже чудил и древнеримский император Калигула – тот, как мы помним, своего любимого жеребца Инцитата сделал гражданином Рима, а потом и сенатором. Не дай бог кто зашумит рядом со стойлом любимца или усомнится в его сенаторских правах… Вернемся, однако, в наш ландшафтный парк с таким необычным названием. Многометровый скульптурный монумент отражает перипетии легендарного события: грациозное животное, повернувшее в драматический момент голову. Рядом с ним стоит та самая красавица, ставшая женой удачливого охотника, тот изображен с другой стороны. Нет, не зря шел я почти час к вершине парковой горы. Виды Саньи, разбросавшей свои белоснежные высотки по побережью, оттуда и в самом деле незабываемые. Городские кварталы принаряжены вечнозелеными пальмами, раскидистыми бомбаксами, банановыми деревьями, стройными бишофиями, густорастущим бамбуком.
Солнце уже клонилось к закату, бросая ровный, приглушенный свет на ту часть города, что скрыта от бухты Дадунхай горой Лухуйтоу. В морскую гладь, как всплывшая большая подводная лодка, вдается искусственный остров Феникс с пятью небоскребами в форме парусов. Остров – китайский ответ Эмиратам, где подобные сооружения в большом почете. Символом его будет огромная статуя огненного Феникса, олицетворяющего удачу и счастье. Быстро стемнело. На Лухуйтоу везде вспыхнула иллюминация, но главное зрелище было внизу. Небоскребы Феникса, как по волшебству, начали светиться все ярче и ярче. Интегрированная в фасады зданий подсветка создает целые фантастические полотна – скачущих оленей, летящих драконов, распускающихся цветов и деревьев.
Чем хороши обзорные экскурсии – они дают возможность многое увидеть и узнать за каких-то несколько часов. Если, конечно, повезет с гидом. Дело в том, что многих китайских гидов с большой натяжкой можно назвать таковыми – слаба языковая подготовка, удручающее незнание необходимых сведений и фактов. Типичный пример. В путешествии по континентальному Китаю молоденькая гид-китаянка на мой вопрос о количестве городов-миллионников в ее провинции, искренне изумилась: «Неужели это кому-то интересно?» В экскурсии по Санье гид была из наших. Молодец, столько знает и рассказывает, только успевай записывать в блокнот. Вот кое-что из ее рассказа: «Хайнань в буквальном переводе с китайского означает «остров в южном море» (хай-море, нань-юг). Его широта совпадает с широтой Гавайских островов, чем не преминули воспользоваться рекламщики. Они стали называть остров «Восточными Гавайями», что придало ему дополнительную популярность. Еще одна географическая подробность - Хайнань расположен на северной окраине тропика Рака, что обусловило богатство его растительного и животного мира. В девяностые годы, с началом политики «открытых дверей», здесь произошли колоссальные изменения. Именно тогда стала создаваться туристическая инфраструктура, в Санье появились ультрасовременные отели, новые парки, клиники, массажные салоны, центры традиционной китайской медицины.
На Хайнане почти нет промышленности, его приоритеты туризм и сельское хозяйство. На здешних полях возделывают рис, собирают кокосы, выращивают ананасы, рамбутаны, личи и многие другие тропические фрукты, перец, кофе и чай. Климатические условия позволяют собирать два-три урожая в год. Хайнань – единственное место в Китае, где произрастает каучук.
По чистоте воздуха Хайнань на втором месте в мире после Кубы. О многом говорит тот факт, что здесь наибольшее число долгожителей Китая возрастом более ста лет. В городе есть аллея долгожителей, украшенная портретами счастливых стариков. У островитян большие планы. На территории Хайнани создается грандиозный порт свободной торговли. Это предполагает, среди прочего, дальнейшее развитие туристической отрасли не только во всемирно известной Санье, но и в других местах острова. Бывает же такое – гиблое малярийное место, куда ссылали опальных императорских чиновников, в общем-то, неожиданно стало курортом номер один, главной здравницей страны, ее гордостью.
Мне как-то попался на глаза очерк «В лесах Южного Китая», опубликованный в некогда популярной книжной серии «На суше и на море». Написал его наш ученый, биолог по фамилии Полянский. Он побывал в конце пятидесятых годов в составе советской научной экспедиции в нескольких местах Поднебесной, в том числе и на Хайнане. Любопытны его наблюдения островной жизни тех лет, но самые сильные эмоции у меня вызвало описание тропических пиявок, называемых по-китайски махуанами. Размеры их невелики – всего несколько сантиметров, однако неприятностей эти твари доставляли немало. Они буквально набрасывались на людей, и начинали сосать кровь. При этом легко прокусывали кожу сквозь одежду. Насытившись, сами же и отваливались. И при всем том у наших ученых хватало юмора называть такие укусы «награждением орденом святого махуана»!
Один из символов этих перемен-гостиничный комплекс в Санье, построенный лучшими архитекторами мира в виде домов -деревьев. Чрезвычайная оригинальность здания видна во всем. Говоря техническим языком, «отсеки и внешние модули создают древовидную структуру». Проще сказать, сымитировано все так, что, отойдя от зданий на полсотни шагов, видишь перед собой не монументальные высотки, а что-то вроде яблоневого сада с пышными, раскидистыми ветвями.
Всего в гостиничном комплексе девять домов-деревьев. Самый высокий из них 116-метровый небоскреб. Остальные восемь на пять-шесть метров пониже, с номерами в основном пятизвездочного достоинства. В отделке апартаментов применялись исключительно экологические материалы с нулевым углеродным выбросом. Спа – салоны, конференц-залы, тренажерные залы, кинотеатр, голографическая комната и даже свадебная часовня – всё это можно увидеть внутри зданий. Смысл необычной архитектурной формы домов-деревьев: показать экологическую привлекательность города и острова, где чистые воздух и вода, много долгожителей, где в тропических лесах под охраной закона обитают самые разнообразные животные. В одном из холлов древовидного здания – очередной сюрприз Саньи-расположилась самая настоящая арт-галерея, «маленький Лувр». Монументальный холл с высоким, лепным потолком основательно вытянут в длину, наверху – копии картин европейских художников, что-то в духе Ватто и Фрагонара с галантными барышнями и кавалерами. Среди них неожиданным контрастом предстало «Явление Христа народу» нашего художника Иванова. И получился художественный коктейль. Ну ладно, о вкусах не спорят, тем более в Китае. Есть на этом пространстве проблемы посерьезнее. Время от времени появляются разговоры о сносе домов-деревьев. Мол, не окупают они затрат, высокие, а то и запредельные цены отпугивают клиентов. Отечественные бдительные блогеры не раз размещали в интернете видеоматериалы, показывающие, как мало огоньков по вечерам светятся в номерах шикарных отелей. Высказываются и такие соображения, что слухи о сносе призваны привлечь сюда побольше жильцов и экскурсантов. Внятных официальных разъяснений на этот счет не слышно.
Последняя большая остановка у так называемого змеиного домика. Название его несколько условное. На самом деле, нас привезли на ферму по разведению всяких ползучих гадов, в том числе и королевских кобр. Занимаются подобным фермерством аборигены народности мяо. Первое представление – из мешка вытряхивается кобра, и человек на сцене начинает подразнивать ее, злить, пока змеюка не распустила капюшон. Она бросается на своего мучителя, но тот, проявляя чудеса ловкости, хватал ее сверху и едва ли не целовал. После сцены с коброй тот же человек жестом фокусника взял тоненькую змейку, запустил ее в ноздрю и вынул изо рта, причем проделал это дважды.

Продолжение следует...